Page 100 - Рассказы
P. 100

В голосе мужиков слышалась даже как бы жалость к кандидатам, сочувствие. Глеб же
               Капустин  по-прежнему  неизменно  удивлял.  Изумлял,  Восхищал  даже.  Хоть  любви,
               положим, тут не было. Нет, любви не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде
               не любил еще.
                     Завтра  Глеб  Капустин,  придя  на  работу,  между  прочим  (играть  будет),  спросит
               мужиков:
                     – Ну, как там кандидат-то?
                     И усмехнется.
                     – Срезал ты его,– скажут Глебу.
                     – Ничего,– великодушно заметит Глеб.– Это полезно. Пусть подумает на досуге. А то
               слишком много берут на себя…

                                             Солнце, старик и девушка

                     Дни горели белым огнем. Земля была горячая, деревья тоже были горячие.
                     Сухая  трава  шуршала  под  ногами.  Только  вечерами  наступала  прохлада.  И  тогда  на
               берег стремительной реки Катуни выходил древний старик, садился всегда на одно место – у
               коряги  –  и  смотрел  на  солнце.  Солнце  садилось  за  горы.  Вечером  оно  было  огромное,
               красное. Старик сидел неподвижно. Руки лежали на коленях – коричневые, сухие, в ужасных
               морщинах. Лицо тоже морщинистое, глаза влажные, тусклые. Шея тонкая, голова маленькая,
               седая. Под синей ситцевой рубахой торчат острые лопатки.
                     Однажды старик, когда он сидел так, услышал сзади себя голос:
                     – Здравствуйте, дедушка!
                     Старик кивнул головой.
                     С ним рядом села девушка с плоским чемоданчиком в руках.
                     – Отдыхаете?
                     Старик опять кивнул головой. Сказал;
                     – Отдыхаю.
                     На девушку не посмотрел.
                     – Можно, я вас буду писать? – спросила девушка.
                     – Как это? – не понял старик.
                     – Рисовать вас.
                     Старик некоторое время молчал, смотрел на солнце, моргал красноватыми веками без
               ресниц.
                     – Я ж некрасивый теперь,– сказал он.
                     – Почему? – Девушка несколько растерялась.– Нет, вы красивый, дедушка.
                     – Вдобавок хворый.
                     Девушка  долго  смотрела  на  старика.  Потом  погладила  мягкой  ладошкой  его  сухую,
               коричневую руку и сказала:
                     – Вы очень красивый, дедушка. Правда.
                     Старик слабо усмехнулся:
                     – Рисуй, раз такое дело.
                     Девушка раскрыла свой чемодан.
                     Старик покашлял в ладонь:
                     – Городская, наверно? – спросил он.
                     – Городская.
                     – Платют, видно, за это?
                     – Когда как, вообще-то, Хорошо сделаю, заплатят.
                     – Надо стараться.
                     – Я стараюсь.
                     Замолчали.
                     Старик все смотрел на солнце.
   95   96   97   98   99   100   101   102   103   104   105