Page 86 - Золотой телёнок

Шурин говорил так веско, словно бы по меньшей мере состоял младшим ординатором
психобольницы. На самом же деле это был скромный агент по распространению
роскошных подписных изданий Госиздата, и от прошлого коммерческого величия в его
сундучке сохранился только венский котелок на белой шелковой подкладке.

Шурин побежал к телефону вызывать карету, а новый вице-король Индии снял
толстовку, разодрал на себе мадеполамовую сорочку и на всякий случай вылил на голову
бутылочку лучших копировальных железисто-галлусовых чернил первого класса. Потом
он лег животом на пол и, дождавшись прибытия санитаров, принялся выкрикивать:
— Я не более как вице-король Индии! Где мои верные наибы, магараджи, мои абреки,
мои кунаки, мои слоны?
Слушая этот бред величия, шурин с сомнением качал головой. На его взгляд абреки и
кунаки не входили в сферу действия индийского короля. Но санитары только вытерли
мокрым платком лицо бухгалтера, измазанное чернилами первого класса, и, дружно
взявшись, всадили его в карету. Хлопнули лаковые дверцы, раздался тревожный
медицинский гудок, и автомобиль умчал вице-короля Берлагу в его новые владения.
По дороге больной размахивал руками и что-то болтал, не переставая со страхом думать
о первой встрече с настоящими сумасшедшими. Он очень боялся, что они будут его
обижать, а может быть, даже убьют.
Больница оказалась совсем иной, чем представлял ее Берлага. В длинном светлом покое
сидели на диванах, лежали на кроватях и прогуливались люди в голубоватых халатах.
Бухгалтер заметил, что сумасшедшие друг с другом почти не разговаривают. Им некогда
разговаривать. Они думают. Они думают все время. У них множество мыслей, надо что-
то вспомнить, вспомнить самое главное, от чего зависит счастье. А мысли
разваливаются, и самое главное, вильнув хвостиком, исчезает. И снова надо все
обдумать, понять, наконец, что же случилось, почему стало все плохо, когда раньше все
было хорошо.
Мимо Берлаги уже несколько раз прошел безумец, нечесаный и несчастный. Охватив
пальцами подбородок, он шагал по одной линии — от окна к двери, от двери к окну,
опять к двери, опять к окну. И столько мыслей грохотало в его бедной голове, что он
прикладывал другую руку ко лбу и ускорял шаги.

— Я вице-король Индии! — крикнул Берлага, оглянувшись на санитара.
Безумец даже не посмотрел в сторону бухгалтера. Болезненно морщась, он снова
принялся собирать свои мысли, разбежавшиеся от дикого крика Берлаги. Но зато к вице-
королю подошел низкорослый идиот и, доверчиво обняв его за талию, сказал несколько
слов на птичьем языке.
— Что? — искательно спросил перепугавшийся Берлага,

— Эне, бэнэ, раба, квинтер, финтер, жаба, — явственно произнес новый знакомый.
Сказавши “ой”, Берлага отошел подальше от идиота. Произведя эту эволюцию, он
приблизился к человеку с лимонной лысиной. Тот сейчас же отвернулся к стене и
опасливо посмотрел на бухгалтера.
— Где мои магараджи? — спросил его Берлага, чувствуя необходимость поддержать
репутацию сумасшедшего.
Но тут больной, сидевший на кровати в глубине покоя, поднялся на тоненькие и желтые,
как церковные свечи, ноги и страдальчески закричал:
— На волю! На волю! В пампасы! Как бухгалтер узнал впоследствии, в пампасы просился
старый учитель географии, по учебнику которого юный Берлага знакомился в свое
время с вулканами, мысами и перешейками. Географ сошел с ума совершенно
неожиданно: однажды он взглянул на карту обоих полушарий и не нашел на ней
Берингова пролива. Весь день старый учитель шарил по карте. Все было на месте: и
Нью-Фаундленд, и Суэцкий канал, и Мадагаскар, и Сандвичевы острова с главным
городом Гонолулу, и даже вулкан Попокатепетль, а Берингов пролив отсутствовал. И тут
же, у карты, старик тронулся. Это, был добрый сумасшедший, не причинявший никому