Page 25 - Снежная королева

Ганс Христиан Андерсен «Снежная королева» 25
Сотни огромных, освещённых северным сиянием зал тянулись одна за другой; самая большая
простиралась на много-много миль. Как холодно, как пустынно было в этих белых, ярко
сверкающих чертогах! Веселье никогда и не заглядывало сюда! Хоть бы редкий раз устроилась
бы здесь медвежья вечеринка с танцами под музыку бури, в которых могли бы отличиться
грацией и умением ходить на задних лапах белые медведи, или составилась партия в карты с
ссорами и дракой, или, наконец, сошлись на беседу за чашкой кофе беленькие кумушки
лисички – нет, никогда этого не случалось!
Холодно, пустынно, мертво! Северное сияние вспыхивало и горело так правильно, что
можно было с точностью рассчитать, в какую минуту свет усилится и в какую ослабеет.
Посреди самой большой пустынней снежной залы находилось замёрзшее озеро. Лёд треснул на
нём на тысячи кусков, ровных и правильных на диво. Посреди озера стоял трон Снежной
королевы; на нём она восседала, когда бывала дома, говоря, что сидит на зеркале разума; по её
мнению, это было единственное и лучшее зеркало в мире.
Кай совсем посинел, почти почернел от холода, но не замечал этого, – поцелуи Снежной
королевы сделали его нечувствительным к холоду, да и самое сердце его стало куском льда.
Кай возился с плоскими остроконечными льдинами, укладывая их на всевозможные лады. Есть
ведь такая игра – складывание фигур из деревянных дощечек, которая называется «китайскою
головоломкою». Кай тоже складывал разные затейливые фигуры из льдин, и это называлось
«ледяной игрой разума».
В его глазах эти фигуры были чудом искусства, а складывание их – занятием первой
важности. Это происходило оттого, что в глазу у него сидел осколок волшебного зеркала! Он
складывал из льдин и целые слова, но никак не мог сложить того, что ему особенно хотелось, –
слово «вечность». Снежная королева сказала ему: «Если ты сложишь это слово, ты будешь сам
себе господин, и я подарю тебе весь свет и пару новых коньков».
Но он никак не мог его сложить.
– Теперь я полечу в тёплые края! – сказала Снежная королева. – Загляну в чёрные котлы!
Котлами она называла кратеры огнедышащих гор – Везувия и Этны.
И она улетела, а Кай остался один в необозримой пустынной зале, смотрел на льдины и
все думал, думал, так что в голове у него трещало. Он сидел на одном месте – такой бледный,
неподвижный, словно неживой. Можно было подумать, что он замёрз.
В это-то время в огромные ворота, проделанные буйными ветрами, входила Герда. Она
прочла вечернюю молитву, и ветры улеглись, точно заснули. Она свободно вошла в огромную
пустынную ледяную залу и увидела Кая. Девочка сейчас же узнала его, бросилась ему на шею,
крепко обняла его и воскликнула:
– Кай, милый мой Каи! Наконец-то я нашла тебя!
Но он сидел все такой же неподвижный и холодный. Тогда Герда заплакала; горячие
слезы её упали ему на грудь, проникли в сердце, растопили его ледяную кору и расплавили
осколок. Кай взглянул на Герду, а она запела:
Розы цветут… Красота, красота!
Скоро узрим мы младенца Христа.
Кай вдруг залился слезами и плакал так долго и так сильно, что осколок вытек из глаза
вместе со слезами. Тогда он узнал Герду и очень обрадовался.
– Герда! Милая моя Герда!.. Где же это ты была так долго? Где был я сам? – И он
оглянулся вокруг. – Как здесь холодно, пустынно!
И он крепко прижался к Герде. Она смеялась и плакала от радости. Да, радость была
такая, что даже льдины пустились в пляс, а когда устали, улеглись и составили то самое слово,
которое задала сложить Каю Снежная королева; сложив его, он мог сделаться сам себе
господином, да ещё получить от неё в дар весь свет и пару новых коньков. Герда поцеловала
Кая в обе щеки, и они опять зацвели розами, поцеловала его в глаза, и они заблистали, как её
глаза; поцеловала его руки и ноги, и он опять стал бодрым и здоровым.

100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru