Page 39 - Детство

сих пор они служат нам примером...

После обеда обычно матушка говорила Аркадию Ивановичу:
- Если сегодня опять двадцать градусов - Никита гулять не пойдет.
Аркадий Иванович подходил к окну и дышал на стекло в том месте,
где снаружи был привинчен градусник.
- Двадцать один с половиной, Александра Леонтьевна.
- Ну, вот, я так и знала,- говорила матушка,- поди, Никита, займись
чем-нибудь.
Никита шел к отцу в кабинет, залезал на кожаный диван, поближе к
печке, и раскрывал волшебную книгу Фенимора Купера.
В теплом кабинете было так тихо, что в ушах начинался едва слышный
звон. Какие необыкновенные истории можно было выдумывать в
одиночестве, на диване, под этот звон. Сквозь замерзшие стекла лился
белый свет. Никита читал Купера; потом, насупившись, подолгу, без начала
и конца, представлял себе зеленые, шумящие под ветром травяными
волнами, широкие прерии; пегих мустангов, ржущих на всем скаку,
обернув веселую морду; темные ущелья Кордильеров; седой водопад и над

ним - предводителя гуронов - индейца, убранного перьями, с длинным
ружьем, неподвижно стоящего на вершине скалы, похожей на сахарную
голову. В лесной чащобе, в корнях гигантского дерева, на камне сидит он
сам -Никита, подперев кулаком щеку. У ног дымится костер. В чащобе этой
так тихо, что слышно, как позванивает в ушах. Никита здесь в поисках
Лили, похищенной коварно. Он совершил много подвигов, много раз
увозил Лилю на бешеном мустанге, карабкался по ущельям, ловким
выстрелом сбивал с сахарной головы предводителя гуронов, и тот каждый
раз снова стоял на том же месте; Никита похищал и спасал и никак не мог
окончить спасать и похищать Лилю.
Когда мороз и матушка позволяли высовывать нос из дома, Никита
уходил бродить по двору один. Прежние игры с Мишкой Коряшонком
надоели ему, да и Мишка теперь сидел больше на людской, играл в карты -

в носы или в хлюст, когда проигравшего таскали за волосы.
Никита подходил к колодцу и вспоминал: вот отсюда он увидел в окне
дома единственный на свете голубой бант. Окно сейчас пусто. А вот у
каретника Шарок и Каток раскопали под снегом дохлую галку,- это была та
самая галка: присев около нее, Лиля говорила: "Как мне жалко, Никита,
посмотрите - мертвая птичка". Никита отнял галку у собак, отнес за
погребицу и закопал в сугробе.
Проходя по плотине, Никита вспомнил, как он шел здесь ночью, после
елки, под огромными, прозрачными в лунном свете ветлами, и сбоку