Page 40 - Детство

скользила его тень. Почему тогда он так мало дорожил тем, что с ним

случилось? Надо было бы тогда внимательно, закрыв глаза, почувствовать,-
какое было счастье. А сейчас: колючий ветер шумит в мерзлых, черных
ветлах, на пруду совсем замело ледяную горку, с нее он и Лиля скатились
тогда на салазках,Лиля молчала, зажмурилась, крепко вцепилась в бочки
салазок. Все следы замело снегом.
Никита уходил по хорошо державшему насту за двор, туда, где с
севера намело сугробы вровень с соломенными крышами. Отсюда было
видно все ровное белое поле,- пустыня, сливающаяся морозной мглой с
небом. Тянуло, как дымком, поземкой. Отдувало полу бараньего
полушубка. С гребня сугроба порошило снегом. Никита и сам не знал,
почему хочется ему стоять и глядеть на эту пустыню.
Матушка стала замечать, что Никита ходит скучный, и говорила об
этом с Аркадием Ивановичем. Решено было отменить занятия по алгебре,
пораньше отсылать Никиту спать и "закатить ему", как очень неумно
выразился Аркадий Иванович,- касторки.
Все эти меры были приняты. По наблюдению Аркадия Ивановича,

Никита повеселел. Но настоящий целитель пришел через три недели:
сильный сырой ветер, с с юга, закутавший поля, сад и усадьбу серой мглой,
с бешено несущимися над самой землей рваными облаками.
ГРАЧИ
В воскресенье на людской играли в карты рабочий Василий, Мишка
Коряшонок, Лекся-подпасок и Артем - огромного роста сутулый мужик с
длинным кривым носом. Он был бобыль, безлошадный, весь век в
батраках, и все хотел жениться, а девки за него не шли. На днях от стал
приглядываться к Дуняше, румяной красивой девушке, смотревшей за
молочным хозяйством. Она целый день летала со скотного двора на
погребицу, на кухню, гремела узкими цинковыми ведрами, от нее всегда
хорошо пахло парным молоком, и когда шел снег, то казалось, - на щеках у
нее шипели снежинки. Девушка она была смешливая. Артем, где бы он ни

был,- вез ли с гумна мякину, или чистил овцам ясли,завидев Дуняшу,
втыкал вилы и шел к ней, вышагивая на длинных ногах, как верблюд.
Подойдя к Дуняше, снимал шапку и кланялся:
- Здравствуй, Дуня.
- Здравствуй.- Дуняша ставила ведра, закрывала фартуком рот.
- Все насчет молока бегаешь, Дуня?
Тогда Дуняша приседала,- сил не было, смешно,- подхватывала ведра и
по обледенелой тропке в снегу летела на погребицу, бухала ведра на пол,
говорила скороговоркой ключнице Василисе: "Верблюд опять просит,