Page 107 - Робинзон Крузо
P. 107
стороны, если бы даже весь мир был у ног моих, но я лишился бы
поддержки и благословения Господня – не очевидно ли, что вторая потеря
была бы во сто крат страшнее?»
И тут я решил, что в этом заброшенном и пустынном месте я смогу
быть счастливее, чем в каком-либо другом. И с этой мыслью я уж готов был
возблагодарить Бога за то, что он привел меня сюда, но что-то – не знаю,
что это было, – возмутилось во мне и не позволило произнести слова
молитвы. «Как можешь ты так лицемерить, – произнес я прямо вслух, –
притворяться благодарным за то положение, от которого, несмотря на все
твои благие намерения быть им довольным, ты бы пламенно молил Бога
избавить тебя?» Поэтому я и остановился. Но хотя я и не мог
возблагодарить Бога за то, что оказался на острове, я искренне благодарил
его за то, что глаза мои наконец открылись – пусть благодаря
обрушившимся на меня несчастьям – на мою прошлую жизнь, что я
способен оплакать мои старые грехи и раскаяться. И не было случая, чтобы
я открывал Библию или закрывал ее, не возблагодарив Создателя,
направлявшего руку моей старой лондонской приятельницы, когда она –
без всякой просьбы с моей стороны – упаковала Библию вместе с товарами,
и помогшего мне впоследствии спасти ее с затонувшего корабля.
Таково было состояние моего духа, когда начался третий год моего
заточения. Я не хотел утомлять читателя мелочными подробностями, а
потому второй год моей жизни на острове описан у меня не так
обстоятельно, как первый. Все же нужно сказать, что я и в этот год редко
оставался праздным. Я строго распределил свое время соответственно
занятиям, которым я предавался в течение дня. На первом плане стояли
религиозные обязанности и чтение Священного Писания, – им я неизменно
отводил известное время три раза в день. Вторым из ежедневных моих дел
была охота, занимавшая у меня часа по три каждое утро, когда не было
дождя. Третьим делом была сортировка, сушка и приготовление убитой или
пойманной дичи; на эту работу уходила большая часть дня. При этом
следует принять в расчет, что, начиная с полудня, когда солнце подходило к
зениту, наступал такой гнетущий зной, что не было возможности даже
двигаться; затем оставалось еще не более четырех вечерних часов, которые
я мог уделить работе. Случалось и так, что я менял часы охоты и домашних
занятий: поутру работал, а перед вечером выходил на охоту.
У меня не только было мало времени, которое я мог посвящать работе,
но она стоила мне также невероятных усилий и подвигалась очень
медленно. Сколько часов терял я из-за отсутствия инструментов,
помощников и недостатка сноровки! Так, например, я потратил сорок два