Page 111 - Робинзон Крузо

Легко представить, как я был этому рад. К концу декабря – время

второго сбора хлебов – мои ячмень и рис поспели, и я снял урожай.
Перед жатвой я был в большом затруднении, не имея ни косы, ни
серпа, единственное, что я мог сделать, – воспользоваться для этой работы
широким тесаком, взятым мною с корабля в числе другого оружия.
Впрочем, урожай мой был так невелик, что убрать его не составляло
большого труда, да и убирал я его особенным способом: я срезал только
колосья, которые и уносил в большой корзине, а затем перетирал руками. В
результате из половины пека семян каждого сорта вышло около двух
[3]
бушелей риса и два с половиной бушеля ячменя, конечно, по
приблизительному подсчету, так как у меня не было мер.
Такая удача очень меня ободрила: теперь я мог надеяться, что со
временем у меня будет, с Божьей помощью, постоянный запас хлеба. Но
передо мной явились новые затруднения. Как измолоть зерно или

превратить его в муку? Как просеять муку? Как сделать из муки тесто? Как,
наконец, испечь из теста хлеб? Ничего этого я не умел. Все эти затруднения
в соединении с желанием отложить про запас побольше семян, чтобы
обеспечить себя хлебом, привели меня к решению не трогать урожая этого
года, оставив его весь на семена, а тем временем посвятить все рабочие
часы и приложить все старания для разрешения главной задачи, то есть
превращения зерна в хлеб.
Теперь про меня можно было буквально сказать, что я своими руками
добываю свой хлеб. Удивительно, что почти никто не задумывается над
тем, какое множество мелких работ надо произвести, чтобы вырастить,
сохранить, собрать, приготовить и выпечь обыкновенный кусок хлеба.
Оказавшись в самых первобытных условиях жизни, я ежедневно

приходил в отчаяние, ибо трудности давали себя знать все сильнее и
сильнее, начиная с той минуты, когда я собрал первую горсть зерен ячменя
и риса, так неожиданно выросших у моего дома.
Во-первых, у меня не было ни плуга для вспашки, ни даже заступа или
лопатки, чтобы хоть как-нибудь вскопать землю. Как уже было сказано, я
преодолел это препятствие, сделав себе деревянную лопату. Но каков
инструмент, такова и работа. Не говоря уже о том, что моя лопата, не
будучи обита железом, служила очень недолго (хотя, чтобы сделать ее, мне
понадобилось много дней), работать ею было тяжелее, чем железной, и
сама работа выходила много хуже.
Однако я с этим примирился: вооружившись терпением и не смущаясь
качеством своей работы, я продолжал копать. Когда зерно было посеяно,
нечем было забороновать его. Пришлось вместо бороны возить по полю