Page 7 - Аня в стране чудес

Господи, — воскликнула Аня, разрыдавшись. — Как я все-таки хотела бы, чтобы они меня
позвали! Я так устала быть одной!

Тут она посмотрела на свои руки и с удивлением заметила, что, разговаривая, надела одну из
крошечных белых перчаток, оброненных Кроликом.

«Как же мне удалось это сделать? — подумала она. — Вероятно, я опять стала
уменьшаться». Она подошла к столу, чтобы проверить рост свой по нему. Оказалось, что она
уже ниже его и быстро продолжает таять. Тогда ей стало ясно, что причиной этому является
веер в ее руке. Она поспешно бросила его. Еще мгновенье — и она бы исчезла совершенно!

— Однако едва-едва спаслась! — воскликнула Аня, очень испуганная внезапной переменой и
вместе с тем довольная, что еще существует. — А теперь — в сад! — И она со всех ног
бросилась к двери, но, увы! дверца опять оказалась закрытой, а золотой ключик лежал на
стеклянном столике, как раньше. «Все хуже и хуже! — подумало бедное дитя. — Я никогда
еще не была такой маленькой, никогда! Как мне не везет!»

При этих словах она поскользнулась, и в следующее мгновенье — бух! — Аня оказалась по
горло в соленой воде. Ее первой мыслью было, что она каким-то образом попала в море. «В
таком случае, — сказала она про себя, — я просто могу вернуться домой поездом. (Аня
только раз в жизни побывала на берегу моря и пришла к общему выводу, что, какое бы
приморское место ни посетить, все будет то же: вереница купальных будок, несколько детей с
деревянными лопатами, строящих крепость из песка, дальше ряд одинаковых домов, где
сдаются комнаты приезжающим, а за домами железнодорожная станция.) Впрочем, она скоро
догадалась, что находится в луже тех обильных слез, которые она пролила, будучи
великаншей.

— Ах, если бы я не так много плакала! — сказала Аня, плавая туда и сюда в надежде найти
сушу. — Я теперь буду за это наказана тем, вероятно, что утону в своих же слезах. Вот будет
странно! Впрочем, все странно сегодня.

Тут она услыхала где-то вблизи барахтанье и поплыла по направлению плеска, чтобы узнать,
в чем дело. Сперва показалось ей, что это тюлень или гиппопотам, но, вспомнив свой
маленький рост, она поняла, что это просто мышь, угодившая в ту же лужу, как и она.

«Стоит ли заговорить с мышью? — спросила себя Аня. — Судя по тому, что сегодня
случается столько необычайного, я думаю, что, пожалуй, эта мышь говорить умеет. Во всяком
случае, можно попробовать». И она обратилась к ней: «О, Мышь, знаете ли Вы, как можно
выбраться отсюда? Я очень устала плавать взад и вперед, о Мышь!» — (Ане казалось, что
это верный способ обращения, когда говоришь с мышью; никогда не случалось ей делать это
прежде, но она вспомнила, что видела в братниной латинской грамматике столбик слов:
мышь, мыши, мыши, мышь, о мыши, о, мышь!)

Мышь посмотрела на нее с некоторым любопытством и как будто моргнула одним глазком, но
ничего не сказала.

«Может быть, она не понимает по-русски, — подумала Аня. — Вероятно, это французская
мышь, оставшаяся при отступлении Наполеона», — (Аня хоть знала историю хорошо, но не
совсем была тверда насчет давности разных происшествий.)

— Ou est ma chatte?[1] — заговорила она опять, вспомнив предложение, которым начинался
ее учебник французского языка. Мышь так и выпрыгнула из воды и, казалось, вся задрожала
от страха.

— Ах, простите меня, — залепетала Аня, боясь, что обидела бедного зверька. — Я совсем
забыла, что вы не любите кошек.

Page 7/60