Page 5 - Майская ночь, или Утопленница
P. 5
стараясь узнать, которая из них ведьма; но до сих пор не узнала. И если попадётся из людей
кто, тотчас заставляет его угадывать, не то грозит утопить в воде. Вот, моя Галю, как
рассказывают старые люди!.. Теперешний пан хочет строить на том месте винницу и прислал
нарочно для того сюда винокура… Но я слышу говор. Это наши возвращаются с песен.
Прощай, Галю! Спи спокойно; да не думай об этих бабьих выдумках!
Сказавши это, он обнял её крепче, поцеловал и ушёл.
– Прощай, Левко! – говорила Ганна, задумчиво вперив очи на тёмный лес.
Огромный огненный месяц величественно стал в это время вырезываться из земли. Ещё
половина его была под землёю, а уже весь мир исполнился какого-то торжественного света.
Пруд тронулся искрами. Тень от деревьев ясно стала отделяться на тёмной зелени.
– Прощай, Ганна! – раздались позади её слова, сопровождаемые поцелуем.
– Ты воротился! – сказала она, оглянувшись; но, увидев перед собою незнакомого парубка,
отвернулась в сторону.
– Прощай, Ганна! – раздалось снова, и снова поцеловал её кто-то в щёку.
– Вот принесла нелёгкая и другого! – проговорила она с сердцем.
– Прощай, милая Ганна!
– Ещё и третий!
– Прощай! прощай! прощай, Ганна! – и поцелуи засыпали её со всех сторон.
– Да тут их целая ватага! – кричала Ганна, вырываясь из толпы парубков, наперерыв
спешивших обнимать её. – Как им не надоест беспрестанно целоваться! Скоро, ей-богу,
нельзя будет показаться на улице!
Вслед за сими словами дверь захлопнулась, и только слышно было, как с визгом задвинулся
железный засов.
II. Голова
Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! Всмотритесь в неё. С
середины неба глядит месяц. Необъятный небесный свод раздался, раздвинулся ещё
необъятнее. Горит и дышит он. Земля вся в серебряном свете; и чудный воздух и
прохладно-душен, и полон неги, и движет океан благоуханий. Божественная ночь!
Очаровательная ночь! Недвижно, вдохновенно стали леса, полные мрака, и кинули огромную
тень от себя. Тихи и покойны эти пруды; холод и мрак вод их угрюмо заключён в
тёмно-зелёные стены садов. Девственные чащи черёмух и черешен пугливо протянули свои
корни в ключевой холод и изредка лепечут листьями, будто сердясь и негодуя, когда
прекрасный ветреник – ночной ветер, подкравшись мгновенно, целует их. Весь ландшафт
спит. А вверху всё дышит, всё дивно, всё торжественно. А на душе и необъятно, и чудно, и
толпы серебряных видений стройно возникают в её глубине. Божественная ночь!
Очаровательная ночь! И вдруг всё ожило: и леса, и пруды, и степи. Сыплется
величественный гром украинского соловья, и чудится, что и месяц заслушался его посереди
неба… Как очарованное, дремлет на возвышении село. Ещё более, ещё лучше блестят при
месяце толпы хат; ещё ослепительнее вырезываются из мрака низкие их стены. Песни
Page 5/20
