Page 44 - Повести Белкина

баба и на вопросы мои отвечала, что старый смотритель с год как помер,

что в доме его поселился пивовар, а что она жена пивоварова. Мне стало
жаль моей напрасной поездки и семи рублей, издержанных даром. «Отчего
ж он умер?» – спросил я пивоварову жену. «Спился, батюшка», – отвечала
она. «А где его похоронили?» – «За околицей, подле покойной хозяйки
его». – «Нельзя ли довести меня до его могилы?» – «Почему же нельзя. Эй,
Ванька! полно тебе с кошкою возиться. Проводи-ка барина на кладбище да
укажи ему смотрителеву могилу».
При сих словах оборванный мальчик, рыжий и кривой, выбежал ко
мне и тотчас повел меня за околицу.
– Знал ты покойника? – спросил я его дорогой.
– Как не знать! Он выучил меня дудочки вырезывать. Бывало (царство
ему небесное!), идет из кабака, а мы-то за ним: «Дедушка, дедушка!
орешков!» – а он нас орешками и наделяет. Все, бывало, с нами возится.
– А проезжие вспоминают ли его?
– Да ноне мало проезжих; разве заседатель завернет, да тому не до
мертвых. Вот летом проезжала барыня, так та спрашивала о старом

смотрителе и ходила к нему на могилу.
– Какая барыня? – спросил я с любопытством.
– Прекрасная барыня, – отвечал мальчишка, – ехала она в карете в
шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной
моською; и как ей сказали, что старый смотритель умер, так она заплакала
и сказала детям: «Сидите смирно, а я схожу на кладбище». А я было
вызвался довести ее. А барыня сказала: «Я сама дорогу знаю». И дала мне
пятак серебром – такая добрая барыня!..
Мы пришли на кладбище, голое место, ничем не огражденное,
усеянное деревянными крестами, не осененными ни единым деревцом.
Отроду не видал я такого печального кладбища.
– Вот могила старого смотрителя, – сказал мне мальчик, вспрыгнув на
груду песку, в которую врыт был черный крест с медным образом.

– И барыня приходила сюда? – спросил я.
– Приходила, – отвечал Ванька, – я смотрел на нее издали. Она легла
здесь и лежала долго. А там барыня пошла в село и призвала попа, дала
ему денег и поехала, а мне дала пятак серебром – славная барыня!
И я дал мальчишке пятачок и не жалел уже ни о поездке, ни о семи
рублях, мною истраченных.