Page 313 - Сказки народов мира

не дождался ответа. Наконец цирюльник говорит:

— Не притворяйся немым, оплати мой труд!
Опять никакого ответа. Тогда он сам сунул руку в карман мужа,
вытащил деньги и вышел.
Не успел цирюльник выйти, как пришла машшате. Увидела, что
человека только что брили, села, выдернула ему остатки волос, а потом
окропила розовой водой, нарумянила и тоже вышла.
В это время мимо дома проходил вор. Заглянул внутрь и видит: сидит
на скамье женщина в мужской одежде, с обрезанными косами и
накрашенная. Подошел вор поближе и спросил:
— Душенька-хатун [44] ! Почему ты не закрыла дверь и сидишь без
чадры? Почему тебе обрезали косы?
Видит: не отвечает она. Подошел еще ближе и тут понял, что это не
женщина, а мужчина, с которым сыграли какую-то шутку. Стукнул его раза

два по голове ладонью и крикнул:
— Горе тебе! Почему не отвечаешь на вопросы?
А муж садит себе и думает: «Знаю, знаю! Вас подослала жена, чтобы я
заговорил и пришлось бы мне телку поить. Не такой уж я дурак, чтобы
клюнуть на такую удочку!»
Видит вор: что ни говори, что ни делай — тот не промолвит ни
словечка. Осмотрел он комнаты, собрал все, что полегче да подороже,
взвалил на плечи и был таков:
А телка? Послушай, что было с ней.
Она совсем истомилась от жажды в своем хлеву. Наконец рогами
сбила засов с двери, выбежала во двор и замычала. А муж сказал про себя:
«Эта подлая жена подучила даже телку, чтобы заставить меня заговорить. Я

ни с кем не заговорил до сих пор, не стану и с ней говорить».
Тут подоспела жена, увидела телку во дворе. А телка ткнулась ей
носом в подол и стала просить пить. Посмотрела жена на мужа и не узнала
его. Она решила, что это муж привел вторую жену. Подошла поближе и
спрашивает:
— Эй, женщина! Кто разрешил тебе входить сюда?
Тут муж обрадовался, закричал:
— Ты проиграла, ты проиграла! Иди живей, пои телку.
Жена, наконец, узнала мужа, смотрит — борода его сбрита, лицо
нарумянено.
— Прах тебе на голову! Что с тобой? Кто так разукрасил тебя! Кто
побрил? — закричала жена.
Она-дала ему пару оплеух, напоила телку и вошла в дом. И что же она