Page 75 - Преступление и наказание

красивое, и без того казалось моложе своих сорока пяти лет. Темные бакенбарды приятно
осеняли его с обеих сторон, в виде двух котлет, и весьма красиво сгущались возле
светловыбритого блиставшего подбородка. Даже волосы, впрочем чуть-чуть лишь с
проседью, расчесанные и завитые у парикмахера, не представляли этим обстоятельством
ничего смешного или какого-нибудь глупого вида, что обыкновенно всегда бывает при
завитых волосах, ибо придает лицу неизбежное сходство с немцем, идущим под венец. Если
же и было что-нибудь в этой довольно красивой и солидной физиономии действительно
неприятное и отталкивающее, то происходило уж от других причин. Рассмотрев без
церемонии господина Лужина, Раскольников ядовито улыбнулся, снова опустился на
подушку и стал по-прежнему глядеть в потолок.
Но господин Лужин скрепился и, кажется, решился не примечать до времени всех этих
странностей.
— Жалею весьма и весьма, что нахожу вас в таком положении, — начал он снова, с
усилием прерывая молчание. — Если б знал о вашем нездоровье, зашел бы раньше. Но,
знаете, хлопоты!.. Имею к тому же весьма важное дело по моей адвокатской части в сенате.
Не упоминаю уже о тех заботах, которые и вы угадаете. Ваших, то есть мамашу и сестрицу,
жду с часу на час…
Раскольников пошевелился и хотел было что-то сказать; лицо его выразило некоторое
волнение. Петр Петрович приостановился, выждал, но так как ничего не последовало, то и
продолжал:
— …С часу на час. Приискал им на первый случай квартиру…
— Где? — слабо выговорил Раскольников.
— Весьма недалеко отсюда, дом Бакалеева…
— Это на Вознесенском, — перебил Разумихин, — там два этажа под нумерами; купец
Юшин содержит;65бывал.
— Да, нумера-с…
— Скверность ужаснейшая: грязь, вонь, да и подозрительное место; штуки случались;
да и черт знает кто не живет!.. Я и сам-то заходил по скандальному случаю. Дешево,
впрочем.
— Я, конечно, не мог собрать стольких сведений, так как и сам человек новый, —
щекотливо возразил Петр Петрович, — но, впрочем, две весьма и весьма чистенькие
комнатки, а так как это на весьма короткий срок… Я приискал уже настоящую, то есть
будущую нашу квартиру, — оборотился он к Раскольникову, — и теперь ее отделывают; а
покамест и сам теснюсь в нумерах, два шага отсюда, у госпожи Липпевехзель, в квартире
одного моего молодого друга, Андрея Семеныча Лебезятникова; он-то мне и дом Бакалеева
указал…
— Лебезятникова? — медленно проговорил Раскольников, как бы что-то припоминая.
— Да, Андрей Семеныч Лебезятников, служащий в министерстве. Изволите знать?
— Да… нет… — ответил Раскольников.
— Извините, мне так показалось по вашему вопросу. Я был когда-то опекуном его…
очень милый молодой человек… и следящий… Я же рад встречать молодежь: по ней
узнаешь, что нового. — Петр Петрович с надеждой оглядел всех присутствующих.
— Это в каком отношении? — спросил Разумихин.
— В самом серьезном, так сказать, в самой сущности дела, — подхватил Петр
Петрович, как бы обрадовавшись вопросу. — Я, видите ли, уже десять лет не посещал
Петербурга. Все эти наши новости, реформы, идеи — всё это и до нас прикоснулось в
провинции; но чтобы видеть яснее и видеть всё, надобно быть в Петербурге. Ну-с, а моя
мысль именно такова, что всего больше заметишь и узнаешь, наблюдая молодые поколения
наши. И признаюсь: порадовался…
— Чему именно?
— Вопрос ваш обширен. Могу ошибаться, но, кажется мне, нахожу более ясный взгляд,
более, так сказать, критики; более деловитости…