Page 42 - Человек-амфибия

омута не вытащишь сразу. Один раз удалось привести его сюда — вас не было; посмотрел
дьявол город, не понравилось ему, и теперь он не хочет идти сюда.
— Не хочет — не надо. Мне надоело ждать. На этой неделе я решил сразу два дела
сделать. Сальватор еще не приехал?
— На днях ожидают.
— Значит, надо спешить. Ждите гостей. Я подобрал надежных людей. Ты нам
откроешь двери, Кристо, а с остальным я сам справлюсь. Я скажу Бальтазару, когда все
будет готово. — И, обернувшись к Бальтазару, он сказал:
— Ас тобой я еще завтра поговорю. Но только помни, что это будет наш последний
разговор.
Братья молча поклонились. Когда Зурита повернулся к ним спиной, любезные улыбки
сошли с лиц индейцев. Бальтазар тихо выбранился. Кристо, казалось, что-то обдумывал.
В лавке Зурита о чем-то тихо говорил с Гуттиэре.
— Нет! — услышали братья ответ Гуттиэре. Бальтазар сокрушенно покачал головой.
— Кристо! — позвал Зурита. — Иди за мной, ты мне сегодня будешь нужен.

НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

Ихтиандр чувствовал себя очень плохо. Рана на шее болела. У него был жар. Ему было
трудно дышать на воздухе.
Но утром, несмотря на недомогание, он отправился на берег к скале, чтобы встретить
Гуттиэре. Она пришла в полдень.
Стояла невыносимая жара. От раскаленного воздуха, от мелкой белой пыли Ихтиандр
стал задыхаться. Он хотел остаться на берегу моря, но Гуттиэре торопилась, она должна
была вернуться в город.
— Отец уходит по делам, и я должна оставаться в лавке.
— Тогда я провожу вас, — сказал юноша, и они пошли по наклонной пыльной дороге,
ведущей к городу.
Навстречу им, низко опустив голову, шел Ольсен. Он чем-то был озабочен и прошел
мимо, не заметив Гуттиэре. Но девушка окликнула его.
— Мне нужно сказать ему только два слова, — сказала Гуттиэре, обращаясь к
Ихтиандру, и, повернув назад, подошла к Ольсену.
Они тихо и быстро о чем-то говорили. Казалось, девушка упрашивает его.
Ихтиандр шел в нескольких шагах позади них.
— Хорошо, сегодня после полуночи, — услышал он голос Ольсена. Великан пожал
руку девушке, кивнул головой и быстро продолжал путь.
Когда Гуттиэре подошла к Ихтиандру, у него горели щеки и уши. Ему хотелось
поговорить наконец с Гуттиэре об Ольсене, но он не находил слов.
— Я не могу, — начал он, задыхаясь, — я должен узнать… Ольсен… вы скрываете от
меня какую-то тайну. Вы должны с ним встретиться ночью. Вы любите его?
Гуттиэре взяла Ихтиандра за руку, ласково взглянула на него и, улыбаясь, спросила:
— Вы верите мне?
— Я верю… Вы знаете, я люблю вас, — теперь Ихтиандр знал это слово, — но я… но
мне так тяжело.
Это была правда. Ихтиандр страдал от неизвестности, но в эту минуту он еще
чувствовал в боках острую режущую боль. Он задыхался. Румянец сошел с его щек, и теперь
лицо его было бледно.
— Вы совсем больны, — беспокойно сказала девушка. — Успокойтесь, прошу вас.
Милый мой мальчик. Я не хотела говорить вам всего, но, чтобы успокоить вас, я скажу.
Слушайте.
Какой-то всадник промчался мимо них, но, взглянув на Гуттиэре, круто повернул
лошадь и подъехал к молодым людям. Ихтиандр увидел смуглого, уже немолодого человека,