Page 137 - Дни и ночи

батальоне. Кстати сказать, он только что вернулся из роты. Весь день на позициях
продолжалась обычная стрельба, и немцы даже переходили два раза в небольшие атаки.
Словом, все шло так, как будто на севере не было этой все перевернувшей в сознании людей
канонады. Теперь Ванину предстояло дежурить ночь в штабе батальона, кого-то одного все-
таки следовало оставить здесь. Он согласился, хотя Сабуров видел по его лицу, что он
недоволен и с трудом сдерживается. Зато Масленников был в отличном настроении. Ему
предстояло идти вместе с Сабуровым и Ремизовым в дом к Конюкову.
Сразу же, как стемнело, Сабуров вместе с первой партией бойцов и Масленниковым
благополучно перебрался в дом Конюкова.
- Товарищ капитан, разрешите спросить? - этими словами Конюков встретил Сабурова.
- Ну?
- Канонадой этой, стало быть, наши немцев в круг берут?
- Стало быть, да.
- Вот я так и объяснил,- сказал Конюков.- А то они меня все спрашивают: "Товарищ
лейтенант (они меня все лейтенантом зовут, поскольку я начальник гарнизона), товарищ
лейтенант, это наши наступают?" Я говорю: "Определенно наступают".
- Определенно наступают, Конюков,- подтвердил Сабуров.- И мы с тобой будем
сегодня наступать.
Потом он передал Конюкову, что Проценко наградил его медалью, на что Конюков,
вытянувшись, сказал:
- Рад стараться!
Конюковцы вместе с прибывшими бойцами тихо, перенося в руках по одному кирпичу,
расчищали проходы, через которые должны были выползти из дома штурмовые группы. По
ходу сообщения понемногу подносили тол, гранаты, потом притащили несколько
противотанковых ружей и два батальонных миномета.
Когда Сабуров, оставив Масленникова распоряжаться дальше, вернулся к себе на
командный пункт, он нашел там молоденькогр, лейтенанта, командира батареи,
доложившего, что три его орудия уже находятся здесь. Лейтенант просил распоряжений о
том, как их подкатывать дальше.
- Кое-где и на руках придется перенести,- сказал Сабуров.
- На руках перенесем,- ответил лейтенант с той особенной готовностью, которая была
сегодня у всех.- Мы хоть всю дорогу можем на руках.
- Нет, всю дорогу не надо,- заметил Сабуров.- Но если зашумите и если даже немцы
вам за это голову не снимут, так я сниму.
- Не зашумим, товарищ капитан!
Сабуров дал ему в провожатые Петю, уже три раза ходившего к Конюкову.
Была полночь, когда Сабуров, собрав в доме своих и ремизовских людей, встретил
последнюю партию - тридцать человек, пришедших от Проценко, и, разделив их на мелкие
группы, стал переправлять в дом Конюкова. Наконец он снова пошел туда сам вместе с
Ремизовым.
В подвале, под цементными плитами, бойцы устроили курилку и по очереди, тесно
усаживаясь на корточки, как куры на насест, курили. Когда не хватало табаку, они втроем
или вчетвером затягивались по очереди одной и той же цигаркой. Сабуров вытащил кисет и
раздал весь оставшийся у него превратившийся в крошку табак. Самому ему курить не
хотелось. Он все время мучительно старался вспомнить, не забыто ли что-нибудь и все ли
сделано.
Связисты протянули от дома Конюкова до командного пункта Сабурова провод; днем
немцы увидели бы и порвали его, но ночью он мог сослужить свою службу. По этому
проводу Сабуров связался с Проценко.
- Откуда говоришь? - спросил Проценко.
- Из дома Конюкова.
- Молодцы,- сказал Проценко.- А я как раз хотел сказать, чтоб протянули. Ну как?