Page 90 - Дни и ночи
P. 90

пальцы, толкнул свободной рукой одного из навалившихся на него так, что тот покатился.
                     - Чего пихаешься? - огрызнулся тот.
                     - Говорю, свои. Ведите меня к Ремизову.
                     Немцы,  должно  быть,  услышали  возню  и  пустили  несколько  очередей.  Кто-то
               всхлипнул.
                     - Что, ранило? - спросил другой.
                     - В ногу, больно.
                     - Сюда,- схватив Сабурова за руку, кто-то потащил его вперед.
                     Они пробежали несколько шагов и спрятались за остатками стены.
                     - Откуда? - спросил тот же хриплый голос, который он услышал вначале.
                     - От генерала.
                     - Кто это, в темноте не вижу.
                     - Капитан Сабуров.
                     - А, Сабуров... Ну, а это Григорович,- и голос сразу стал знакомым Сабурову.- Это ты
               мне плюху влепил? Ну ничего, от старого друга.
                     Григорович был одним из командиров штаба, которого Проценко месяц назад по его
               просьбе отправил командовать ротой.
                     - Пойдем к Ремизову,- сказал Григорович.
                     - Ремизов жив?
                     - Жив, только лежит.
                     - Что, тяжело ранили?
                     -  Не  так  чтоб  тяжело,  но  неудобно.  Сегодня  весь  день  по  матери  ругается.  Ему,  по-
               научному говоря, в обе ягодицы по касательной из автомата всадили, или лежит на животе,
               или с грехом пополам ходит, а сесть не может.
                     Сабуров невольно рассмеялся.
                     -  Тебе  смех,-  сказал  Григорович,-  а  нам  -  слезы.  Сабуров  нашел  Ремизова  в  тесном
               блиндажике лежащим на койке плашмя, с подушками, подложенными под голову и грудь.
                     - От генерала? - нетерпеливо спросил Ремизов.
                     - От генерала,- сказал Сабуров.- Здравствуйте, товарищ полковник.
                     - Здравствуйте, Сабуров. Я так и думал, что кто-нибудь от генерала, и велел стрельбу
               не открывать. Как там у вас?
                     - Все в порядке,- ответил Сабуров,- за исключением того, что от генерала Проценко до
               полковника Ремизова приходится ползать на пузе.
                     -  Хуже,  когда  приходится  командовать  лежа  на  пузе,-  сказал  Ремизов  и  затейливо
               выругался.  Потом,  подозрительно  прищурясь,  посмотрел  из-под  густых  седых  бровей  на
               Сабурова и спросил: - Уже небось доложили о моем ранении?
                     - Доложили.
                     - Ну еще бы: "Командир полка ранен в интересное место..." Погодите, погодите,- вдруг
               перебил он себя,- вы весь в крови? Ранены?
                     - Нет, немца убил.
                     - Снимите тогда хоть ватник, что ли. Шарапов, дай капитану умыться и ватник мой дай!
               Снимайте, снимайте!
                     Сабуров стал расстегиваться.
                     - Что вам генерал приказал?
                     -  Уточнить положение и сообщить,-  сказал Сабуров,  умалчивая о  том, что Проценко
               предполагал худшее и в этом случае приказал ему возглавить полк.
                     -  Ну  что  ж,  положение,-  сказал  Ремизов,-  положение  не  столько  плохое,  сколько
               постыдное. Отдали кусок берега. Комиссар полка убит. Два командира батальонов убиты. Я,
               как видите, жив. Как генерал, настроен восстанавливать положение?
                     - Думаю, в предвидении этого он меня и послал,- сказал Сабуров.
                     -  Я  тоже  так  полагаю.  И  с  двух  сторон  восстанавливать  надо,  разумеется,-  сказал
               Ремизов.- Значит, обогреетесь и придется двигаться обратно?
   85   86   87   88   89   90   91   92   93   94   95