Page 91 - Дни и ночи

- Придется,- согласился Сабуров.
- А может, останетесь у меня; командира туда пошлю. Как вам приказано?
- Нет, я вернусь,- сказал Сабуров.
- Семен Семенович! - крикнул Ремизов.
Вошел майор, начальник штаба.
- Схемочка нашего расположения сделана?
- Сейчас кончим. Уточняем.
- Давайте скорее, шевелитесь... Вы меня опередили,- обратился Ремизов к Сабурову,- я
сам хотел командира посылать. Схемочку готовили, из-за этого и задержались. Сейчас ее
дадут, и я вместе с вами офицера связи пошлю. Филипчука знаете?
- Нет, не знаю.
- Хороший, смелый командир. Пойдет с вами.
Ремизов попробовал приподняться и опять длинно выругался.
- Представляете, куда угодило. А у меня такой характер скверный, что я бегать все
время должен: и думать не могу не бегая, и командовать не могу,ничего не могу. Шестой
десяток, пора бы отвыкнуть - а не отвыкается. Шарапов! - снова крикнул он.
Появился ординарец.
- Помоги с койки слезть.
Поднимаясь с койки, Ремизов кряхтел, стонал и ругался, и все это как-то сразу, одним
духом. Поднявшись, он, морщась от боли, проковылял несколько раз взад-вперед по
блиндажу.
- Схемочка готова?
- Готова,- ответил майор, подавая бумагу.
- Вот тут при схемочке все записано,- взяв, скорее, вырвав у майора бумагу и
продолжая ковылять, сказал Ремизов.- Что у меня где стоит и что можно сделать с моей
стороны. Как-то сразу все вышло: обоих командиров батальонов убили, комиссара убили и
меня ранили,- всех в течение получаса. Как раз в этот момент и вышла вся история.
- Потерь много? - осведомился Сабуров.
- Одного батальона почти нет. Того, что берег занимал. А два почти как были. В общем,
сражаться еще можно.
- А как у вас с вывозкой раненых? - спросил Сабуров с некоторой запинкой.
Он долго готовился к этому вопросу. Знал, что Аня здесь, в полку Ремизова, и все не
решался начать этот разговор, боясь наткнуться на страшное известие.
- Ну, какой же вывоз - на Волге сало. Подкопали землю и держим в пещерах.
- Далеко отсюда? - заинтересовался Сабуров.
- Да, далеконько. На правом фланге тише, там и держим... Как, Филипчук, собрался? -
крикнул Ремизов.
- Собрался,- ответили из другой половины землянки.
- Сейчас пойдете. Эх, да как же я вам ничего выпить не предложил. Шарапов! Я не
вспомнил, старый стал, а ты что же?
Шарапов тут же, не сходя с места, отцепил от пояса немецкую флягу, отстегнул от нее
стаканчик, налил и подал Сабурову.
Сабуров выпил и закашлялся - это был спирт.
- Забыл вас предупредить. Водки, по возможности, не пью,- добавил Ремизов.- В
финскую войну был на так называемом петсамском направлении. К спирту там приучился.
Удивительная теплота от него. Шарапов, помоги мне!
Шарапов подошел к Ремизову, и снова с кряхтеньем, стонами и ругательствами
повторилась та же операция в обратном порядке.
- Трудно все же ходить,- сказал Ремизов, улегшись.- Несколько раз был ранен, но
такого идиотского, с позволения сказать, ранения... Честное слово, если б того немца поймал,
который мне это сделал, против всех воинских законов взял бы и выпорол. Кому же бумаги
вручить - вам или Филипчуку? Филипчук!