Page 8 - Капитанская дочка

– Куда приехали? – спросил я, протирая глаза.
– На постоялый двор. Господь помог, наткнулись прямо на забор. Выходи, сударь,
скорее да обогрейся.
Я вышел из кибитки. Буран еще продолжался, хотя с меньшею силою. Было так темно,
что хоть глаз выколи. Хозяин встретил нас у ворот, держа фонарь под полою, и ввел меня в
горницу, тесную, но довольно чистую; лучина освещала ее. На стене висела винтовка и
высокая казацкая шапка.
Хозяин, родом яицкий казак, казался мужик лет шестидесяти, еще свежий и бодрый.
Савельич внес за мною погребец, потребовал огня, чтоб готовить чай, который никогда так
не казался мне нужен. Хозяин пошел хлопотать.
– Где же вожатый? – спросил я у Савельича. «Здесь, ваше благородие», – отвечал мне
голос сверху. Я взглянул на полати и увидел черную бороду и два сверкающие глаза. «Что,
брат, прозяб?» – «Как не прозябнуть в одном худеньком армяке! Был тулуп, да что греха
таить? заложил вечор у целовальника: 19 мороз показался не велик». В эту минуту хозяин
вошел с кипящим самоваром; я предложил вожатому нашему чашку чаю; мужик слез с
полатей. Наружность его показалась мне замечательна: он был лет сорока, росту среднего,
худощав и широкоплеч. В черной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза
так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское. Волоса были
обстрижены в кружок; на нем был оборванный армяк и татарские шаровары. Я поднес ему
чашку чаю; он отведал и поморщился. «Ваше благородие, сделайте мне такую милость, –
прикажите поднести стакан вина; чай не наше казацкое питье». Я с охотой исполнил его
желание. Хозяин вынул из ставца 20 штоф 21 и стакан, подошел к нему и, взглянув ему в
лицо: «Эхе, – сказал он, – опять ты в нашем краю! Отколе бог принес?» Вожатый мой
мигнул значительно и отвечал поговоркою: «В огород летал, конопли клевал; швырнула
бабушка камушком – да мимо. Ну, а что ваши?»
– Да что наши! – отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. – Стали было к
вечерне звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте.
«Молчи, дядя, – возразил мой бродяга, – будет дождик, будут и грибки; а будут грибки,
будет и кузов. А теперь (тут он мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит. Ваше
благородие! за ваше здоровье!» – При сих словах он взял стакан, перекрестился и выпил
одним духом. Потом поклонился мне и воротился на полати.
Я ничего не мог тогда понять из этого воровского разговора; но после уж догадался,
что дело шло о делах Яицкого войска, в то время только что усмиренного после бунта 1772
года. Савельич слушал с видом большого неудовольствия. Он посматривал с подозрением то
на хозяина, то на вожатого. Постоялый двор, или, по-тамошнему, умет, находился в
стороне, в степи, далече от всякого селения, и очень походил на разбойническую пристань.
Но делать было нечего. Нельзя было и подумать о продолжении пути. Беспокойство
Савельича очень меня забавляло. Между тем я расположился ночевать и лег на лавку.
Савельич решился убраться на печь; хозяин лег на полу. Скоро вся изба захрапела, и я заснул
как убитый.
Проснувшись поутру довольно поздно, я увидел, что буря утихла. Солнце сияло. Снег
лежал ослепительной пеленою на необозримой степи. Лошади были запряжены. Я
расплатился с хозяином, который взял с нас такую умеренную плату, что даже Савельич с
ним не заспорил и не стал торговаться по своему обыкновению, и вчерашние подозрения
изгладились совершенно из головы его. Я позвал вожатого, благодарил за оказанную помочь

19 Целовальник (устар .) – продавец вина в питейных домах, кабаках.

20 Ставец (устар .) – высокий шкаф для посуды.

21 Штоф – бутыль (объемом 1/10 ведра).