Page 52 - Мой генерал

Дедушка словно застыл. И лицо у него было такое же, как там, на кладбище.
Старики не пели. Но сидели они не как зрители, а напряженно, недвижно. И волнение
было у них на лицах. Казалось, хотя они и не поют, но про себя песню повторяют. И поэтому
тоже в пении участвуют.
Стало тихо.
Дед встал. Каждого старика обнял. Каждую старуху.
– Пора все же, – сказал.
– Ну ладно, – ответила хозяйка, – мы привыкли мужиков отпускать по военным делам
без заминки. А вам, генерал, спасибо.
Мы оделись, сели в сани все с тем же мальчишкой, и снег снова заскрипел под
полозьями.
Дедушкина деревня стояла на взгорке, под березами.
На березах чернели грачиные гнезда.
Они пустовали теперь. И деревня от этого казалась осиротевшей.
Лошадь бежала вперед, а мы все махали старикам и старухам.
Они стояли на околице неровной горсткой. Смотрели нам вслед.
И мне было грустно, саднило горло. Будто я всегда жил в этой деревне. А теперь
бросил ее и вот уезжаю.

Его дом

Москва!
Счастливые же все-таки ребята, которые в Москве живут! Счастья своего не понимают!
Каждый день могут на Красную площадь приехать! В зоопарк сходить! Мороженого в
«Детском мире» поесть! Им и в голову не приходит, наверное, что такого мороженого
больше нигде нет.
А дома, дома какие в Москве! Калининский проспект, например. Там дома на
раскрытые книги походят. Книги поставили боком. А метро! Да чего там! Как в кино или на
картинках. Кто в Москве не бывал – поверьте на слово! В точности сходится. Поэтому я
Москву описывать не стану.
Опишу только, как мы к Неизвестному солдату ходили. Но это – потом. Сначала мы
все-таки прилетели. Взяли такси, приехали домой к дедушке.
Дом у него в красивом месте. Набережная рядом. Во дворе сугробы, как в лесу.
У подъезда, на лавочке, старики сидят. Перед ними раздвижной столик. В домино
режутся. Лупят костяшками с грохотом.
Увидели они деда, домино бросили, закричали наперебой:
– Нашелся!
– Как же так!
– Куда вы исчезли, лейтенант?
– В Сибирь, товарищ полковник, – отвечал, смеясь, дед. – На строительство
гидроэлектростанции, товарищ майор! Той самой, товарищ лейтенант! Знаменитой! А это
мой внук, Антон Рыбаков. Знакомьтесь.
Я смутился. Поклонился, как дедушка в деревне.
– Какой вежливый мальчик! – удивился один старик.
– Не то что некоторые дикари! – сказал второй.
– Сибиряк, значит? – удивился третий.
– Коренной, – засмеялся дед, а старики мне руку жать стали.
Генерал-майор такой-то, говорит один. Генерал-полковник такой-то, представляется
другой. Генерал-лейтенант этакий, рапортует третий. И все улыбаются мне.
Я оробел. Сперва не понял ничего, уж потом сообразил. Это, значит, они для удобства
так друг друга называют. Не генерал-лейтенант, а лейтенант. Полковник. Майор. Чтоб