Page 302 - Два капитана

резан и отброшен; крепление, которое я предлагал вни­
манию полярных пилотов, разобрано. Во всех котлах
и чайниках уже грелась вода для запуска мотора. Моло­
дой ненец, тот самый, который нарисовал на снегу оленя,
а теперь вызвался быть нашим штурманом, чтобы пока­
зать дорогу до Ванокана, уже прощался с заплаканной
женой, и это было очень забавно, потому что жена была
в штанах из оленьей шкуры, и только цветные суконные
лоскутки в косах отличали ее от мужчины. Солнце вышло
из-за высоких перистых облаков — признак хорошей по­
годы,— и я сказал доктору, который уже пускал кому-то
в глаза свинцовые капли, что пора «закругляться». В эту
минуту Лури подошел ко мне и сказал, что мы лететь не
можем.
Сломана была распорка шасси — без сомнения, когда
при посадке я шарахнулся в сторону от чума. Ненцы осво­
бождали от снега шасси — вот почему мы с Лури не за­
метили этого раньше.
Прошло уже полных четверо суток, как мы вылетели
из Заполярья. Без сомнения, нас ищут — и найдут в кон­
це концов, хотя пурга отнесла нас в сторону от намечен­
ной трассы. Нас найдут, но... кто знает, быть может,
уже поздно будет лететь в Ванокан — или лететь за
трупом?
Это было мое первое «боевое крещение» на Севере,
и я вдруг испугался, что не сделаю ничего и вернусь до­
мой с пустыми руками. Или — это было еще страшнее —
меня найдут в тундре, беспомощного, как щенка, рядом
с беспомощным самолетом. Что делать?
Я подозвал доктора и попросил его собрать ненцев...
Это было незабываемое заседание в чуме, вокруг огня,
или, вернее, вокруг дыма, который уходил в круглую
дырку над нашими головами. Совершенно непонятно,
каким образом в чуме могло поместиться так много на­
роду! В нашу честь был заколот олень, и ненцы ели его
сырым, удивительно ловко отрезая у своих губ натянутые
рукой полоски мяса. Как только они не отхватывали но­
жом кончик носа!
Я не брезглив, но все-таки старался не смотреть, как
они макают эти полоски в чашку с кровью и, причмоки­
вая, отправляют в рот...
— Плохо,— так я начал свою речь,— что мы взялись
помочь раненому человеку, уважаемому человеку, и вот

299