Page 451 - Два капитана

я не оставляю своей геологии, хотя старенькая профессор­
ша, которая до сих пор зовет меня «деточкой», утвержда­
ет, что «не выйди я замуж, да еще за летчика, давным-
давно получила бы кандидата». Она берет свои слова
обратно, когда поздней осенью 1936 года я возвращаюсь
в Москву с Дальнего Востока с новой работой, которую
я сделала вместе с Саней. Аэромагнитная разведка! По­
иски железных руд с самолета.
Теперь Иван Павлыч не мог бы сказать: «Ты его не
знаешь». Как в заброшенном, покинутом доме горит по
ночам загадочный свет и длинные, тонкие полоски проби­
ваются между щелями заколоченных ставен, так в дале­
кой глубине Саниных мыслей и чувств я вижу свет арк­
тических звезд, озаривших его детские годы. Закрыты,
заколочены ставни. Но светлые полоски пробиваются,
падают на дорогу, по которой мы идем, то находя, то
теряя друг друга.
— Саня, теперь я поняла, кто ты.
Мы в купе международного вагона Владивосток —
Москва. Невероятно, но факт — десять суток мы прово­
дим под одной крышей, не расставаясь ни днем, ни
ночью. Мы завтракаем, обедаем и ужинаем за одним
столом. Мы видим друг друга в дневные часы — говорят,
что есть женщины, которым это не кажется странным.
— Кто же?
— Ты — путешественник.
Да, Владивосток — Иркутск, отлет с Приморского
аэродрома, семь сорок четыре.
— Это ничего не значит. Тебя не пускают. Но все
равно — ты путешественник по призванию, по страсти.
Только путешественник мог спросить, сколько лет рыбе,
которую мы съели за обедом.
Он смеется.
— Только путешественники так боятся канцелярских
бумаг. Только путешественники, так стесняются, когда да­
рят цветы. Только путешественники так свистят и дума­
ют о своем и по утрам мучают своих жен зарядкой из
двадцати четырех упражнений.
— Не считая холодного обтирания.
— Да. Только путешественники так не стареют.
— Я старею.
— Ты знаешь, мне всегда казалось, что у каждого
Человека есть свой характерный возраст. Один родится
15 Зак. 644 449