Page 454 - Два капитана
P. 454

вдо.иь  широкой  равнины  далеко  простирается  туманная
        лента  реки.  Утро.  И  юность  кажется  мне  туманной,  счаст­
        ливой.
           Худенький  черный  комсомолец  с  хохолком  на  макушке
        судит  Евгения  Онегина  в  четвертой  школе.  На  катке  он
        впервые  говорит  мне,  что  идет  в  летную  школу.  Я  вижу
        его  в  Энске,  в  Соборном  саду,  потрясенного  тем,  что  он
        прочел  в  старых  письмах.  В  Москве,  на  Севере,  снова  в
        Москве — перед  целым  миром  он  готов  отстаивать  свою
        правоту.
           Но  довольно  воспоминаний!  Послушаем,  что  о  нем
        говорят.
           Его  воспитала  школа.  Советское  общество  сделало его
        человеком — вот  что  о  нем  говорят.  Он  выделяется  своей
        начитанностью,  культурностью.  Как  летчик  он  еще  в
        1934  году  получил  благодарность  от  Ненецкого  нацио­
        нального  округа  за  отважные  полеты  в  трудных  поляр­
        ных  услоггиях  и  с  тех  пор  далеко  продвинулся  вперед,
        усвоив,  например,  технику  ночного  полета.  Конечно,  у
        него  есть  недостатки.  Он  вспыльчив,  обидчив,  нетерпелив.
        Но  на  вопрос:  «Достоин  ли  товарищ  Григорьев  звания
        члена  партии?» — мы  должны  ответить:  «Да,  достоин».
           ...Зимой  1937  года  Саню  перебрасывают  в  Ленинград.
        Мы  живем  у  Беренштейнов,  и  все,  кажется,  было  бы  хо­
        рошо,  если  бы,  просыпаясь  по  ночам,  я  не  видела,  что
        Саня  лежит  с  открытыми  глазами.  Каждую  неделю  на
        Невском  в  театре  кинохроники  мы  смотрим  испанскую
        войну.  Юноши  в  клетчатых  рубашках  скрываются  среди
        развалин  Университетского  городка  под  Мадридом  с  вин­
        товками  в  руках — и  вот  поднялись,  пошли  в  атаку.  Пя­
        тый  полк  получает  оружие.  Из  осажденного  Мадрида уво­
        зят  детей,  и  матери  плачут  и  бегут  за  автобусами,  а  дети
        машут,  машут...  Да  правда  ли  это?  Правда.  Так  пускай
        же  никогда  и  нигде  не  повторится  эта  горькая  правда!
        Никогда  и  нигде!  Откуда  же  эти  подступившие  к  горлу
        слезы,  это  горькое  предчувствие,  этот  вихрь  волнения,
        вдруг  проносящийся  в  темноте  маленького,  душного  зала?
           А  через  две  недели  мы  с  Саней  стоим  в  тесной • пе­
        редней  у  Беренштейнов,  среди  каких-то  старых  шуб  и  ро­
       тонд,  стоим  и  молчим.  Последние  четверть  часа  перед
       новой  разлукой!  Он  едет  в  штатском.  У  него  странный,
        незнакомый  вид  в  этом  модном  пальто  с  широкими  пле­
       чами,  в  мягкой  шляпе.
                                  452
   449   450   451   452   453   454   455   456   457   458   459