Page 167 - Айвенго

всеми святыми, что отведает, какие у барона Фрон де Бефа водились гасконские вина.
- Ну,- сказал Локсли,- пусть же святые, сколько их ни есть, охранят его от искушения
там напиться. Как бы он не погиб под развалинами замка. Мельник, возьми с собой отряд
людей и ступай туда,где ты его приметил в последний раз.Полейте водой изо рва
накалившиеся камни.Я готов разобрать все развалины по камешку, только бы не лишиться
моего куцего монаха.
Несмотря на то, что каждому хотелось присутствовать при дележе добычи, охотников
исполнить поручение предводителя нашлось очень много.Это показывало, насколько все
были привязаны к своему духовному отцу.
- А мы тем временем приступим к делу,- сказал Локсли.- Как только пройдёт молва о
нашем смелом деле, отряды де Браси, Мальвуазена и других союзников барона Фрон де Бефа
пустятся нас разыскивать,и нам лучше поскорее убраться из здешних мест… Благородный
Седрик,- продолжал он, обращаясь к Саксу, - добыча разделена, как видишь, на две кучи:
выбирай, что тебе понравится, для себя и для своих слуг, участников нашего общего
сражения.
- Добрый йомен,- сказал Седрик,- сердце моё подавлено печалью. Нет более
благородного Ательстана Конингсбургского, последнего отпрыска блаженного Эдуарда
Исповедника. С ним погибли такие надежды, которым никогда более не сбыться. Его кровь
погасила такую искру, которую больше не раздуть человеческим дыханием.Мои слуги,за
исключением немногих,состоящих теперь при мне,только и ждут моего возвращения, чтобы
перевезти его благородные останки к месту последнего успокоения. Леди Ровена пожелала
воротиться в Ротервуд, и необходимо проводить её под охраной сильного отряда
вооружённых слуг.Так что мне бы следовало ещё раньше отбыть из этих мест. Но я ждал не
добычи - нет, клянусь богом и святым Витольдом, ни я, ни кто-либо из моих людей не
притронется к ней! Я ждал только возможности принести мою благодарность тебе и твоим
храбрым товарищам за сохранение нашей жизни и чести.
- Как же так,- сказал Локсли,- мы сделали самое большее только половину дела. Если
тебе самому ничего не нужно, то возьми хоть что-нибудь для твоих соседей и сторонников.
- Я достаточно богат, чтобы наградить их из своей казны,- отвечал Седрик.
- А иные,- сказал Вамба,- были настолько умны, что сами себя наградили. Не с пустыми
руками ушли. Не все ведь ходят в дурацких колпаках.
- И хорошо сделали,- сказал Локсли.- Наши уставы обязательны только для нас самих.
- А ты, мой бедняга,- сказал Седрик,обернувшись и обняв своего шута,- как мне
наградить тебя, не побоявшегося предать своё тело оковам и смерти ради моего спасения?
Все меня покинули, один бедный шут остался мне верен.
Когда суровый тан произносил эти слова,в глазах у него стояли слёзы - такого
проявления чувства не могла вызвать даже смерть Ательстана; в беззаветной преданности
шута было нечто такое, что взволновало Седрика гораздо глубже, чем печаль по убитому.
- Что же это такое?- сказал шут, вырываясь из объятий своего хозяина.- Ты платишь за
мои услуги солёной водой? Этак и шуту придётся плакать за компанию. А как же он станет
шутить? Слушай-ка, дядюшка, если, в самом деле, хочешь доставить мне удовольствие,
прости, пожалуйста, моего приятеля Гурта за то, что он украл одну недельку службы у тебя и
отдал её твоему сыну.
- Простить его!- воскликнул Седрик.- Не только прощаю, но и награжу его. Гурт,
становись на колени!
Свинопас мгновенно повиновался.
- Ты больше не раб и не невольник,- промолвил Седрик,дотронувшись до него жезлом,-
отныне ты свободный человек и волен проживать в городах и вне городов,в лесах и в чистом
поле. Дарую тебе участок земли в моём Уолбругемском владении, прими его от меня и моей
семьи в пользу твою и твоей семьи отныне и навсегда, и пусть бог покарает всякого, кто
будет тому противиться.
Уже не раб, а свободный человек и землевладелец, Гурт вскочил на ноги и дважды