Page 198 - Айвенго

Монт-Фитчет и прецептор Мальвуазен вошли в комнату в сопровождении стражи в чёрном
одеянии и с алебардами.
- Дочь проклятого племени, - сказал прецептор, - встань и следуй за нами!
- Куда и зачем? - спросила Ревекка.
- Девица,- отвечал Конрад,- твоё дело не спрашивать,а повиноваться! Однако знай, что
тебя ведут в судилище, и ты предстанешь перед лицом гроссмейстера нашего святого ордена,
и там ты дашь ответ в своих преступлениях.
- Хвала богу Авраамову,- сказала Ревекка, благоговейно сложив руки.- Один титул
судьи, хотя бы враждебного моему племени, подаёт мне надежду на покровительство. Я
пойду за вами с величайшей охотой.
Медленным и торжественным шагом спустились они по лестнице, прошли длинную
галерею и через двустворчатые двери вступили в обширный зал, где должен был
совершиться суд.
Нижняя часть просторного зала была битком набита оруженосцами и йоменами,и
Ревекке пришлось пробираться сквозь толпу при содействии прецептора и Монт- Фитчета,а
также и сопровождавших её четверых стражей. Проходя к назначенному ей месту с
поникшей головой и со скрещёнными на труди руками, Ревекка даже не заметила, как кто-то
из толпы сунул ей в руку обрывок пергамента. Она почти бессознательно взяла его и
продолжала держать, ни разу не взглянув на него. Однако уверенность, что в этом страшном
собрании у неё есть какой-то доброжелатель,придала ей смелости оглядеться. И она увидела
картину, которую мы попытаемся описать в следующей главе.

Глава XXXVII

Жесток закон, что запрещает горе
И о людском не даст грустить позоре;
Жесток закон, что запрещает смех
При виде милых, радостных утех;
Жесток закон: людей карая строго,
Тирана власть зовёт он властью бога.
«Средневековье»

Трибунал, перед которым должна была предстать несчастная и ни в чём не повинная
Ревекка,помещался на помосте огромного зала, который мы уже описывали как почётное
место,занимаемое хозяевами и самыми уважаемыми гостями, и был обычною
принадлежностью каждого старинного дома.
На этом помосте на высоком кресле, прямо перед подсудимой, восседал гроссмейстер
ордена храмовников в пышном белом одеянии; в руке он держал посох, символ священной
власти, увенчанный крестом ордена. У ног его стоял стол, за которым сидели два капеллана,
на обязанности которых лежало вести протокол процесса.Их чёрные одеяния,бритые
макушки и смиренный вид составляли прямую противоположность воинственному виду
присутствовавших рыцарей- как постоянных обитателей прецептории, так и приехавших
приветствовать своего гроссмейстера. Четверо прецепторов занимали места позади кресла
гроссмейстера и на некотором от него расстоянии; ещё дальше, на таком же расстоянии от
прецепторов, на простых скамьях, сидели рядовые члены ордена, а за ними на том же
возвышении стояли оруженосцы в белоснежных одеяниях.
Картина была чрезвычайно торжественной; в присутствии гроссмейстера рыцари
старались изобразить на своих лицах, обычно выражавших воинскую отвагу, важность,
которая подобает людям духовного звания.
По всему залу стояла стража, вооружённая бердышами, и толпилось множество
народа,собравшегося поглазеть на гроссмейстера и на колдунью-еврейку. Впрочем,
большинство зрителей принадлежало к обитателям Темплстоу и потому носило чёрные