Page 199 - Айвенго

одежды.Соседним крестьянам также был открыт доступ в зал суда. Бомануар желал, чтобы
как можно больше народу присутствовало при столь назидательном зрелище.Большие
голубые глаза гроссмейстера блестели,и на лице его отражалось сознание важности
принятой на себя роли.
Заседание открылось пением псалма, в котором принял участие Бомануар, присоединив
свой глубокий, звучный голос, не потерявший силы, несмотря на преклонный возраст.
Раздались торжественные звуки «Придите, вознесём хвалы господу». Этот псалом
храмовники часто пели, вступая в битву с земными врагами, и Лука Бомануар счёл его
наиболее уместным в данном случае, так как был уверен, что ополчается против духа тьмы и
непременно восторжествует над ним. Сотни мужских голосов, привычных к стройному
пению хоралов, вознеслись под своды и рокотали среди арок, создавая приятный и
торжественный поток звуков, напоминающих грохот мощного водопада.
Когда пение смолкло, гроссмейстер медленно обвёл глазами всё собрание и
заметил,что место одного из прецепторов было свободно.Место это принадлежало Бриану де
Буагильберу, покинувшему его и стоявшему около одной из скамей, занятых
рыцарями.Левой рукой он приподнял свой плащ, словно желая скрыть лицо,в правой держал
меч, задумчиво рисуя его остриём какие-то знаки на дубовом полу.
- Несчастный,- проговорил вполголоса гроссмейстер, удостоив его сострадательного
взгляда.-Замечаешь,Конрад,как он страдает от нашего святого дела? Вот до чего при
содействии нечистой силы может довести храброго и почтенного воина легкомысленный
взгляд женщины!Видишь,он не в силах смотреть на нас. И на неё не в силах взглянуть. Как
знать, не бес ли его мучит в эту минуту, что он с таким упорством выводит на полу эти
кабалистические знаки? Не замышляет ли он покушение на нашу жизнь и на спасение души
нашей? Но нам не страшны дьявольские козни, и мы не боимся врага рода человеческого!
Пусть лев будет всегда поражаем!
Эти замечания,произнесённые шёпотом,были обращены к одному лишь наперснику
владыки- Конраду Монт-Фитчету. Затем гроссмейстер возвысил голос и обратился ко всему
собранию:
- Преподобные и храбрые мужи, рыцари, прецепторы, друзья нашего святого ордена,
братья и дети мои! И вы также, родовитые и благочестивые оруженосцы, соискатели
честного креста! Также и вы, наши братья во Христе, люди всякого звания!Да будет известно
вам, что не по недостатку личной нашей власти созвали мы настоящее собрание, ибо
я,смиренный раб божий, силою сего вручённого мне жезла облечён правом чинить суд и
расправу во всём,касающемся блага нашего святого ордена.Преподобный отец наш святой
Бернард, составивший устав нашей рыцарской и святой общины, упомянул в пятьдесят
девятой главе оного, что братья могут собираться на совет не иначе, как по воле и
приказанию своего настоятеля,а нам и другим достойным отцам,предшественникам нашим в
сём священном сане,предоставил судить,по какому поводу,в какое время и в каком месте
должен собираться капитул нашего ордена. При этом вменяется нам в обязанность
выслушать мнение братии,но поступить согласно собственному убеждению. Однако когда
бешеный волк забрался в стадо и унёс одного ягнёнка, добрый пастырь обязан созвать всех
своих товарищей,дабы они луками и пращами помогали ему истребить врага, согласно всем
известной статье нашего устава: «Всемерно и во всякое время предавать льва избиению». А
посему призвали мы сюда еврейскую женщину по имени Ревекка, дочь Исаака из Йорка, -
женщину, известную своим колдовством и гнусными волхвованиями. Этим колдовством
возмутила она кровь и повредила рассудок не простого человека, а рыцаря. Не мирянина, а
рыцаря, посвятившего себя служению святого храма, и не рядового рыцаря,а прецептора
нашего ордена, старшего по значению и почёту. Собрат наш Бриан де Буагильбер известен
не только нам, но и всем здесь присутствующим как храбрый и усердный защитник креста,
совершивший множество доблестных подвигов в Святой Земле и многих других святых
местах, очистив их от скверны кровью язычников, поносивших их святость. Не менее чем
своей храбростью и воинскими заслугами, прославился он среди братии и мудростью своей,