Page 200 - Айвенго

так что рыцари нашего ордена привыкли видеть в нём собрата, к которому перейдёт сей
жезл,когда господу угодно будет избавить нас от тягости владеть им. Когда же мы
услышали,что этот благородный рыцарь внезапно изменил уставу нашего Храма и, вопреки
произнесённым обетам,невзирая на товарищей,презрев открывающуюся ему
будущность,связался с еврейской девицей, рисковал ради неё собственной жизнью
и,наконец,привёз её и водворил в одну из прецепторий нашего ордена, - чему мы могли
приписать всё это,как не дьявольскому наваждению или волшебным чарам?Если бы мы
могли думать иначе,ни высокий сан его, ни личная доблесть, ни его слава не помешали бы
нам подвергнуть его строгому наказанию, дабы искоренить зло. Ибо в этой прискорбной
истории мы находили целый ряд преступлений против нашего святого устава. Во-первых,
рыцарь действовал самовольно, в противность главе тридцать третьей: «Что никто не должен
входить по своей воле». Во-вторых, вступил в сношения с особой, отлучённой от церкви, а в
главе пятьдесят седьмой сказано: «Ut fratres поп participent cum excommunicatis»і,
следовательно, обрёк себя Anathema Maranatha. В-третьих, он знался с чужеземными
женщинами, вопреки главе «Чтобы братья не общались с отлучёнными от церкви». В-
четвёртых, не избегал, но есть основание опасаться, что сам просил поцелуи женщины, а
этого, согласно последней статье нашего устава «Отлучению и проклятию», есть повод к
великому соблазну для воинов святого креста. За все эти богомерзкие прегрешения Бриана
де Буагильбера следовало бы исторгнуть из нашего братства, хоть бы он был правой рукой и
правым глазом нашего ордена.
Гроссмейстер умолк. По всему собранию прошёл тихий ропот. Иные из молодых
людей начинали было посмеиваться,слушая рассуждения гроссмейстера о статье «О
необходимости воздержания от поцелуев», но теперь и они присмирели и с замиранием
сердца ждали, что он скажет дальше.
- Такова,- сказал гроссмейстер,- была бы тяжёлая кара, которой подлежал рыцарь
Храма,если бы нарушил столько важнейших статей нашего устава по собственной воле.Если
же с помощью колдовства и волхвований рыцарь подпал под власть сатаны лишь потому,что
легкомысленно взглянул на девичью красу,то мы вправе скорее скорбеть о его грехах,нежели
карать за них; нам подобает, наложив на него наказание, которое поможет ему очиститься от
беззакония, всю тяжесть нашего гнева обратить на суд дьявольский, едва не послуживший к
его окончательной гибели.А потому выступайте вперёд все, кто был свидетелями этих
деяний,дабы мы могли выяснить,может ли правосудие наше удовлетвориться наказанием
нечестивой женщины, или же нам надлежит с сокрушённым сердцем покарать также и
нашего брата.
Вызвано было несколько человек, которые показали, что они сами видели, как
Буагильбер рисковал своей жизнью,спасая Ревекку из пылающего здания, и каким подвергал
себя опасностям, заботясь единственно только о ней. Подробности этого происшествия
описывались с теми преувеличениями, которые свойственны простым людям, когда их
воображение поражено каким-нибудь необычайным событием. К тому же склонность ко
всему чудесному усиливалась здесь приятным сознанием,что их показания доставляют
видимое удовольствие важному сановнику. Благодаря этому опасности, которым в
действительности подвергался Буагильбер,приобрели в их рассказах чудовищные размеры.
Пылкая отвага, проявленная рыцарем ради спасения Ревекки,выходила, судя по этим
показаниям, за пределы не только благоразумия, но и величайших подвигов рыцарской
преданности.А его почтительное отношение к речам красавицы, жёстким и полным упрёков,
изображалось с такими прикрасами, что для человека, прославившегося гордостью и
надменным нравом, казалось сверхъестественным.
Затем был вызван прецептор обители Темплстоу, рассказавший о приезде Буагильбера
с Ревеккой в прецепторию. Мальвуазен давал показания очень осмотрительно.Казалось, он
всячески старается пощадить чувства Буагильбера, однако по временам он вставлял в свой
рассказ такие намёки, которые показывали, что он считает рыцаря впавшим в какое-то
безумие. С тяжким вздохом прецептор покаялся в том, что сам принял Ревекку и её