Page 248 - Айвенго

Его прервал конский топот. Всадников было так много и скакали они так быстро, что
под ними дрожала земля. На ристалище примчался Чёрный Рыцарь, а за ним -
многочисленный отряд конных воинов и несколько рыцарей в полном вооружении.
- Я опоздал,-сказал он, озираясь вокруг,- Буагильбер должен был умереть от моей
руки… Айвенго,хорошо ли было с твоей стороны брать на себя такое дело, когда ты сам едва
держишься в седле?
- Сам бог,государь,покарал этого надменного человека,- отвечал Айвенго. - Ему не
суждена была честь умереть той смертью, которую вы предназначили ему.
- Мир ему,- молвил Ричард,пристально вглядываясь в лицо умершего,-если это
возможно:он был храбрый рыцарь и умер в стальной броне, как подобает рыцарю. Но нечего
терять время. Бохун, исполняй свою обязанность!
Из среды королевской свиты выступил рыцарь и, положив руку на плечо Альберта
Мальвуазена, сказал:
- Я арестую тебя, как государственного изменника!
До сих пор гроссмейстер молча дивился внезапному появлению такого множества
воинов. Теперь он заговорил:
- Кто смеет арестовать рыцаря Сионского Храма в пределах его прецептории и в
присутствии гроссмейстера?И по чьему повелению наносится ему столь дерзкая обида?
- Я арестую его,- отвечал рыцарь,- я, Генри Бохун, граф Эссекс, лорд-
главнокомандующий войсками Англии.
- И по приказанию Ричарда Плантагенета,здесь присутствующего,- сказал король,
открывая забрало своего шлема,- Конрад Монт-Фитчет,счастье твоё, что ты родился не моим
подданным. Что до тебя, Мальвуазен, ты и брат твой Филипп подлежите смертной казни до
истечения этой недели.
- Я воспротивлюсь твоему приговору,- сказал гроссмейстер.
- Гордый храмовник, ты не в силах это сделать,- возразил король.- Взгляни на башни
своего замка, и ты увидишь, что там развевается королевское знамя Англии вместо вашего
орденского флага. Будь благоразумен, Бомануар, и не оказывай бесполезного сопротивления.
Твоя рука теперь в пасти льва.
- Я подам на тебя жалобу в Рим,- сказал гроссмейстер.- Обвиняю тебя в нарушении
неприкосновенности и вольностей нашего ордена.
- Делай что хочешь,- отвечал король,- но ради твоей собственной безопасности сейчас
лучше не толкуй о нарушении прав. Распусти членов капитула и поезжай со своими
последователями в другую прецепторию, если только найдётся такая,которая не стала
местом изменнического заговора против короля Англии. Впрочем, если хочешь, оставайся.
Воспользуйся нашим гостеприимством и посмотри, как мы будем вершить правосудие.
- Как! Мне быть гостем там, где я должен быть повелителем? - воскликнул
гроссмейстер. - Никогда этого не будет! Капелланы, возгласите псалом «Quare fremuerunt
gentes»! Рыцари,оруженосцы и служители святого Храма,следуйте за знаменем нашего
ордена Босеан!
Гроссмейстер говорил с таким достоинством, которое не уступало самому королю
Англии и вдохнуло мужество в сердца его оторопевших и озадаченных приверженцев. Они
собрались вокруг него, как овцы вокруг сторожевой собаки, когда заслышат завывание
волка. Но в осанке их не было робости, свойственной овечьему стаду, напротив - лица у
храмовников были хмурые и вызывающие, а взгляды выражали вражду,которую они не
смели высказать словами. Они сомкнулись в ряд, и копья их образовали тёмную полосу,
сквозь которую белые мантии рыцарей рисовались на фоне чёрных одеяний свиты подобно
серебристым краям чёрной тучи. Толпа простонародья, поднявшая было против них громкий
крик, притихла и в молчании взирала на грозный строй испытанных воинов. Многие даже
попятились назад.
Граф Эссекс, видя, что храмовники стоят в боевой готовности, дал шпоры своему коню
и помчался к своим воинам, выравнивая их ряды и приводя их в боевой порядок против