Page 41 - Айвенго

министра,который согласен служить своему повелителю,но не иначе, как на свой
собственный лад. Принц был склонён к упрямству в мелочах, но на этот раз уступил. Он сел
в своё кресло и, когда свита собралась вокруг него, подал знак герольдам провозгласить
правила турнира. Эти правила были таковы.
Пять рыцарей-зачинщиков вызывают на бой всех желающих.
Каждый рыцарь, участвующий в турнире, имеет право выбрать себе противника из
числа пяти зачинщиков. Для этого он должен только прикоснуться копьём к его щиту.
Прикосновение тупым концом означает, что рыцарь желает состязаться тупым оружием, то
есть копьями с плоскими деревянными наконечниками или «оружием вежливости», - в таком
случае единственной опасностью являлось столкновение всадников. Но если бы рыцарь
прикоснулся к щиту остриём копья, это значило бы, что он желает биться насмерть, как в
настоящих сражениях.
После того как каждый из участников турнира преломит копьё по пяти раз, принц
объявит, кто из них является победителем в состязании первого дня, и прикажет выдать ему
приз - боевого коня изумительной красоты и несравненной силы. Вдобавок к этой награде
победителю предоставлялась особая честь самому избрать королеву любви и красоты.
В заключение объявлялось, что на другой день состоится всеобщий турнир; в нём
смогут принять участие все присутствующие рыцари. Их разделят на две равные партии, и
они будут честно и мужественно биться, пока принц Джон не подаст сигнала к окончанию
состязания. Вслед за тем избранная накануне королева любви и красоты увенчает рыцаря,
которого принц признает наиболее доблестным из всех, лавровым венком из чистого золота.
На третий день были назначены состязания в стрельбе из луков, бой быков и другие
развлечения для простого народа. Подобным праздником принц Джон думал приобрести
расположение тех самых людей, чувства которых он непрерывно оскорблял своими
опрометчивыми и часто бессмысленными нападками.
Место ожидаемых состязаний представляло теперь великолепнейшее зрелище.
Покатые галереи были заполнены всем, что было родовитого, знатного, богатого и красивого
на севере Англии и в средних её частях; разнообразные цвета одежды этих важных зрителей
производили впечатление весёлой пестроты, составляя приятный контраст с более тёмными
и тусклыми оттенками платья солидных горожан и иоменов, которые, толпясь ниже галерей
вдоль всей ограды, образовали как бы тёмную кайму, ещё резче оттенявшую блеск и
пышность верхних рядов.
Герольды закончили чтение правил обычными возгласами: «Щедрость, щедрость,
доблестные рыцари!» В ответ на их призыв со всех галерей посыпались золотые и
серебряные монеты.Герольды вели летописи турниров,и рыцари не жалели денег для
историков своих подвигов.В благодарность за полученные дары герольды восклицали:
«Любовь к дамам! Смерть противникам! Честь великодушному! Слава храброму!» Зрители
попроще присоединяли к этим возгласам свои радостные клики, между тем как трубачи
оглашали воздух воинственными звуками своих инструментов. Когда стих весь этот шум,
герольды блистательной вереницей покинули арену. Одни лишь маршалы, в полном боевом
вооружении, верхом на закованных в панцири конях, неподвижно, как статуи, стояли у ворот
по обоим концам поля.
К этому времени все огороженное пространство у северного входа на арену
наполнилось толпой рыцарей, изъявивших желание принять участие в состязании с
зачинщиками. С верхних галерей казалось, что там целое море колышущихся перьев,
сверкающих шлемов и длинных копий; прикреплённые к копьям значки в ладонь шириною
колебались и реяли, подхваченные ветром, придавая ещё больше движения и без того
чрезвычайно оживлённой картине.
Наконец ворота открыли, и пять рыцарей, выбранных по жребию, медленно въехали на
арену: один впереди, остальные за ним попарно. Все они были великолепно вооружены, и
саксонский летописец, рассказ которого служит для меня первоисточником, чрезвычайно
подробно описывает их девизы, цвета, даже вышивки на чепраках их коней. Но нам нет