Page 68 - Айвенго

де Беф может спокойно владеть своими поместьями: рыцарь очень серьёзно ранен.
- Какова бы ни была его судьба, он всё-таки победитель нынешнего дня, - сказал принц
Джон,- и,будь он самым опасным из наших врагов или самым верным из друзей нашего
брата- что почти одно и тоже,- следует залечить его раны: наш собственный врач подаст ему
помощь.
При этих словах коварная улыбка появилась на губах принца. Вальдемар поспешил
ответить,что Айвенго уже унесён с ристалища и находится на попечении друзей.
- Мне было грустно смотреть,- продолжал он,- на печаль королевы любви и красоты: ей
предстояло царствовать всего один день, да и тот по милости этого происшествия
превратился в день скорби.Я вообще не такой человек,чтобы женская печаль могла меня
растрогать,но эта леди Ровена с таким достоинством сдерживала свою скорбь, что о ней
можно было догадываться лишь по её стиснутым рукам и сухим глазам, смотревшим на
бездыханное тело у её ног.
- Кто эта леди Ровена, о которой столько говорят?- спросил принц Джон.
- Она богатейшая наследница знатного саксонского рода,- отвечал аббат Эймер,- роза
красоты и бесценная жемчужина, прекраснейшая из тысячи, зерно ладана, благовонная
мирра.
- Мы утешим её скорбь,-сказал принц Джон,- и заодно улучшим её род, выдав замуж за
норманна.Она, должно быть, несовершеннолетняя, а следовательно, мы имеем королевское
право располагать её рукой.Что ты на это скажешь,де Браси? Не желаешь ли получить землю
и доходы, сочетавшись браком с саксонкой, по примеру соратников Завоевателя?
- Если земли окажутся мне по вкусу, невеста мне наверняка понравится, и я буду
крайне признателен вашему высочеству за это доброе дело, - отвечал де Браси. - Оно с
избытком покроет все обещания, данные вашему верному слуге и вассалу.
- Мы этого не забудем,-сказал принц Джон.-А чтобы не терять даром времени, вели
нашему сенешалю распорядиться, чтобы на сегодняшнем вечернем пиру была эта леди
Ровена.Пригласите также и того мужлана- её опекуна,да и саксонского быка, которого
Чёрный Рыцарь свалил нынче на турнире. Де Бигот,- продолжал принц, обращаясь к своему
сенешалю, - постарайся передать им наше вторичное приглашение в такой учтивой форме,
чтобы польстить их саксонской гордости и лишить их возможности отказать нам ещё раз.
Хотя, клянусь костями Бекета, оказывать им любезность- всё равно что метать бисер перед
свиньями!
Сказав это, принц Джон собрался уже подать сигнал к отбытию с ристалища, когда ему
вручили маленькую записку.
- Откуда?- спросил принц, оглянувшись на подателя.
- Из-за границы, государь,но не знаю откуда,- отвечал слуга,- это письмо привёз сюда
француз, который говорит, что скакал день и ночь, чтобы вручить его вашему высочеству.
Принц Джон внимательно посмотрел на адрес, потом на печать, скреплявшую
шёлковую нить, которой была обмотана свёрнутая записка: на печати были изображены три
лилии. Принц с явным волнением развернул письмо и, когда прочёл его, встревожился ещё
сильнее. Записка гласила:
«Будьте осторожны- дьявол спущен с цепи».
Принц побледнел как смерть, сначала потупился, потом поднял глаза к небу, как
человек, только что узнавший, что он приговорён к смерти. Оправившись от первого
потрясения, он отвёл в сторону Вальдемара Фиц-Урса и де Браси и дал им поочерёдно
прочесть записку.
- Это значит,- сказал он упавшим голосом,- что брат мой Ричард получил свободу.
- Быть может, это ложная тревога или поддельное письмо?- спросил де Браси.
- Нет, это подлинный почерк и печать самого короля Франции,- возразил принц Джон.
- В таком случае,- предложил Фиц-Урс,- пора нашей партии сосредоточиться в каком-
нибудь сборном месте, например в Йорке.Через несколько дней, наверно, будет уже
слишком поздно. Вашему высочеству следует прекратить эти забавы.