Page 4 - Сказки об Италии

на головы людей дождь цветов и веселые, громкие крики.
Всё стало праздничным, всё ожило, и серый мрамор расцвел какими-то яркими
пятнами.
Качаются знамена, летят шляпы и цветы, над головами взрослых людей выросли
маленькие детские головки, мелькают крошечные темные лапы, ловя цветы и приветствуя, и
всё гремит в воздухе непрерывный мощный крик:
4
— Viva il Socialismo!
— Evviva Italia!
Почти все дети расхватаны по рукам, они сидят на плечах взрослых, прижаты к
широким грудям каких-то суровых усатых людей; музыка едва слышна в шуме, Смехе и
криках.
В толпе ныряют женщины, разбирая оставшихся приезжих, и кричат друг другу:
— Вы берете двоих, Аннита?
— Да. Вы тоже?
— И для безногой Маргариты одного…
Всюду веселое возбуждение, праздничные лица, влажные добрые глаза, и уже кое-где
дети забастовщиков жуют хлеб.
— В наше время об этом не думали! — говорит старик с птичьим носом и черной
сигарой в зубах.
— А — так просто…
— Да! Это просто и умно.
Старик вынул сигару изо рта, посмотрел на ее конец и, вздохнув, стряхнул пепел. А
потом, увидав около себя двух ребят из Пармы, видимо, братьев, сделал грозное лицо,
ощетинился, — они смотрели на него серьезно, — нахлобучил шляпу на глаза, развел руки,
дети, прижавшись друг ко другу, нахмурились, отступая, старик вдруг присел на корточки и
громко, очень похоже, пропел петухом. Дети захохотали, топая голыми пятками по камням, а
он — встал, поправил шляпу и, решив, что сделал всё, что надо, покачиваясь на неверных
ногах, отошел прочь.
Горбатая и седая женщина с лицом бабы-яги и жесткими серыми волосами на
костлявом подбородке стоит у подножия статуи Колумба и — плачет, отирая красные глаза
концом выцветшей шали. Темная и уродливая, она так странно одинока среди возбужденной
толпы людей…
Приплясывая, идет черноволосая генуэзка, ведя за руку человека лет семи от роду, в
деревянных башмаках и серой шляпе до плеч. Он встряхивает головенкой, чтобы сбросить
шляпу на затылок, а она всё падает ему на лицо, женщина срывает ее с маленькой головы и,
высоко взмахнув ею, что-то поет и смеется, мальчуган смотрит на нее, закинув голову, —
весь улыбка, потом подпрыгивает, желая достать шляпу, и оба она исчезают.
Высокий человек в кожаном переднике, с голыми огромными руками, держит на плече
девочку лет шести, серенькую, точно мышь, и говорит женщине, идущей рядом с ним, ведя
за руку мальчугана, рыжего, как огонь:
— Понимаешь, — если это привьется… Нас трудно будет одолеть, а?
И густо, громко, торжествующе хохочет и, подбрасывая свою маленькую ношу в синий
воздух, кричит:
5
— Evviva Parma-a!
Люди уходят, уводя и унося с собою детей, на площади остаются смятые цветы,
бумажки от конфект, веселая группа факино и над ними благородная фигура человека,
открывшего Новый Свет.

4 Да здравствует социализм! (Итал.).

5 Да здравствует Парма! (Итал.).