Page 28 - Собранние сочинений

Подхалюзин . Это дело хорошее-с. А вот теперича я у вас спрошу, Устинья Наумовна,
зачем это вы к нам больно часто повадились?
Устинья Наумовна . А тебе что за печаль! Зачем бы я ни ходила. Я ведь не краденая
какая, не овца без имени. Ты что за спрос?
Подхалюзин . Да так-с, не напрасно ли ходите-то?
Устинья Наумовна . Как напрасно? С чего это ты, серебряный, выдумал! Посмотри-ко,
какого жениха нашла. — Благородный, крестьяне есть, и из себя молодец.
Подхалюзин . За чем же дело стало-с?
Устинья Наумовна . Ни за чем не стало! Хотел завтра приехать да обзнакомиться. А там
обвертим, да и вся недолга.
Подхалюзин . Обвертите, попробуйте, — задаст он вам после копоти.
Устинья Наумовна . Что ты, здоров ли, яхонтовый?
Подхалюзин . Вот вы увидите!
Устинья Наумовна . До вечера не дожить; ты, алмазный, либо пьян, либо вовсе с ума
свихнул.
Подхалюзин . Уж об этом-то вы не извольте беспокоиться, вы об себе-то подумайте, а
мы знаем, что знаем.
Устинья Наумовна . Да что ты знаешь-то?
Подхалюзин . Мало ли что знаем-с.
Устинья Наумовна . А коли что знаешь, так и нам скажи; авось язык-то не отвалится.
Подхалюзин . В том-то и сила, что сказать-то нельзя.
Устинья Наумовна . Отчего ж нельзя, меня, что ль, совестишься, бралиянтовый,
ничего, говори, — нужды нет.
Подхалюзин . Тут не об совести дело. А вам скажи, вы, пожалуй, и разболтаете.
Устинья Наумовна . Анафема хочу быть, коли скажу — руку даю на отсечение.
Подхалюзин . То-то же-с. Уговор лучше денег-с.
Устинья Наумовна . Известное дело. Ну, что же ты знаешь-то?
Подхалюзин . А вот что-с, Устинья Наумовна: нельзя ли как этому вашему жениху
отказать-с!
Устинья Наумовна . Да что ты, белены, что ль, объелся?
Подхалюзин . Ничего не объелись! А если вам угодно говорить по душе, по совести-с,
так это вот какого рода дело-с: у меня есть один знакомый купец из русских, и они оченно
влюблены в Алимпияду Самсоновну-с. Что, говорит, ни дать, только бы жениться; ничего,
говорит, не пожалею.
Устинья Наумовна . Что ж ты мне прежде-то, алмазный, не сказал?
Подхалюзин . Сказать-то было нечего, по тому самому, что я и сам-то недавно узнал-с.
Устинья Наумовна . Уж теперь поздно, бралиянтовый!
Подхалюзин . Уж какой жених-то, Устинья Наумовна! Да он вас с ног до головы
золотом осыплет-с, из живых соболей шубу сошьет.
Устинья Наумовна . Да, голубчик, нельзя! Рада бы я радостью, да уж я слово дала.
Подхалюзин . Ну, как угодно-с! А за этого высватаете, так беды наживете, что после и не
расхлебаете,
Устинья Наумовна . Ну, ты сам рассуди, с каким я рылом покажусь к Самсону-то
Силычу? Наговорила им с три короба, что и богат-то, и красавец-то, и влюблен-то так, что и
жить не может, а теперь что скажу? Ведь ты сам знаешь, каково у вас чадочко Самсон-то
Силыч, ведь он, неровен час, и чепчик помнет.
Подхалюзин . Ничего не помнет-с.
Устинья Наумовна . Да и девку-то раздразнила, на дню два раза присылает: что жених,
да как жених?
Подхалюзин . А вы, Устинья Наумовна, не бегайте от своего счастия-с. Хотите две
тысячи рублей и шубу соболью, чтобы только свадьбу эту расстроить-с? А за сватовство у нас
особый уговор будет-с. Я вам говорю-с, что жених такой, что вы сроду и не видывали, только