Page 29 - Собранние сочинений

вот одно-с: происхождения не благородного.
Устинья Наумовна . А они-то разве благородные? То-то и беда, яхонтовый! Нынче
заведение такое пошло, что всякая тебе лапотница в дворянство норовит. Вот хоть бы и
Алимпияда-то Самсоновна, конечно, дай ей бог доброго здоровья, жалует по-княжески, а
происхождения-то небось хуже нашего. Отец-то, Самсон Силыч, голицами торговал на Ба.
тц-д чуге; добрые люди Самсошкою звали, подзатыльниками кормили. Да и матушка-то
Аграфена Кондратьевна чуть-чуть не паневница — из Преображенского взята. А нажили
капитал да в купцы вылезли, так и дочка в принцессы норовит. А все это денежки. Вот я, чем
хуже ее, а за ее же хвостом наблюдай. Воспитанья-то тоже не бог знает какого: пишет-то, как
слон брюхом ползает, по-французскому али на фортопьянах тоже сям, тям, да и нет ничего; ну
а танец-то отколоть — я и сама пыли в нос пущу.
Подхалюзин . Ну вот видите ли — за купцом-то быть ей гораздо пристойное.
Устинья Наумовна . Да как же мне с женихом-то быть, серебряный? Я его-то уж больно
уверила, что такая Алимпияда Самсоновна красавица, что настоящий тебе патрет, и
образованная, говорю, и по-французскому, и на разные манеры знает. Что ж я ему теперь-то
скажу?
Подхалюзин . Да вы и теперь то же ему скажите, что, мол, и красавица, и образованная,
и на всякие манеры, только, мол, они деньгами порасстроились, так он сам откажется!
Устинья Наумовна . А что, ведь и правда, бралиянтовый! Да нет, постой! Как же! Ведь
я ему сказывала, что у Самсона Силыча денег куры не клюют.
Подхалюзин . То-то вот, прытки вы очень рассказывать-то. А почем вы знаете, сколько у
Самсона Силыча денег-то, нешто вы считали?
Устинья Наумовна . Да уж это кого ни спроси, всякий знает, что Самсон Силыч купец
богатейший.
Подхалюзин . Да! Много вы знаете! А что после того будет, как высватаете
значительного человека, а Самсон Силыч денег-то не даст? А он после всего этого вступится
да скажет: я, дескать, не купец, что меня можно приданым обманывать! Да еще, как
значительный-то человек, подаст жалобу в суд, потому что значительному человеку везде ход
есть-с: мы-то с Самсон Силычем попались, да и вам-то не уйти. Ведь вы сами знаете — можно
обмануть приданым нашего брата, с рук сойдет, а значительного человека обмани-ко поди, так
после и не уйдешь.
Устинья Наумовна . Уж полно тебе пугать-то меня! Сбил с толку совсем.
Подхалюзин . А вы вот возьмите задаточку сто серебра, да и по рукам-с.
Устинья Наумовна . Так ты, яхонтовый, говоришь, что две тысячи рублей да шубу
соболью?
Подхалюзин . Точно так-с. Уж будьте покойны! — А надемши-то шубу соболью,
Устинья Наумовна, да по гулянью пройдетесь, — другой подумает, генеральша какая.
Устинья Наумовна . А что ты думаешь, да и в самом Деле! Как надену соболью
шубу-то, поприбодрюсь, да руки-то в боки, так ваша братья, бородастые, рты разинете.
Разахаются так, что пожарной трубой не зальешь; жены-то с ревности вам все носы пооборвут.
Подхалюзин . Это точно-с!
Устинья Наумовна . Давай задаток! Была не была!
Подхалюзин . А вы, Устинья Наумовна, вольным духом, не робейте!
Устинья Наумовна . Чего робеть-то? Только смотри: две тысячи рублей да соболью
шубу.
Подхалюзин . Говорю вам, из живых сошьем. Уж что толковать!
Устинья Наумовна . Ну, прощай, изумрудный! Побегу теперь к жениху. Завтра
увидимся, так я тебе все отлепартую.
Подхалюзин . Погодите! Куда бежать-то! Зайдите ко мне — водочки выпьем-с. Тишка!
Тишка!
Входит Тишка.
Ты смотри, коли хозяин приедет, так ты в те поры прибеги за мной.