Page 20 - Отец Горио

— Смотри-ка, сколько вылакал кот!
— Это скотина Кристоф виноват, я же ему сказала накрыть на стол. Куда это он
запропастился? Не беспокойтесь, сударыня; это молоко пойдет для кофе папаши Горио.
Подолью воды, он и не заметит. Он ничего не замечает, даже что есть.
— Куда пошел этот шут гороховый? — спросила г-жа Воке, расставляя тарелки.
— Кто его ведает, где его черти носят?
— Переспала я, — заметила г-жа Воке.
— А свежи, как роза…
В эту минуту послышался звонок, и в столовую вошел Вотрен, напевая басом:

Объехал я весь белый свет
И счастлив был необычайно…

— Хо! Хо! Доброе утро, мамаша Воке, — сказал он, заметив хозяйку и игриво заключая
ее в объятия.
— Ну же, бросьте…
— Скажите: «Нахал!» Говорите же! Вам ведь хочется сказать?.. Ну, так и быть, помогу
вам накрывать на стол. Разве я не мил, а?

Блондинок и брюнеток цвет
Умел везде срывать…

Сейчас я видел нечто странное…

случайно…

— А что? — спросила вдова.
— Папаша Горио был в половине девятого на улице Дофины у ювелира, который
скупает старое столовое серебро и галуны. Он продал ему за кругленькую сумму какой-то
домашний предмет из золоченого серебра, сплющенный очень здорово для человека без
сноровки.
— Да ну, в самом деле?
— Да. Я шел домой, проводив одного своего приятеля, который уезжает совсем из
Франции через посредство Компании почтовых сообщений; я дождался папаши Горио, чтобы
понаблюдать за ним, — так, для смеху. Он вернулся в наш квартал, на улицу де-Грэ, где и
вошел в дом к известному ростовщику по имени Гобсек, — плут, каких мало, способен
сделать костяшки для домино из костей родного отца; это — еврей, араб, грек, цыган, но
обокрасть его дело мудреное: денежки свои он держит в банке.
— А чем же занимается папаша Горио?
— А тем, что разоряется, — ответил Вотрен. — Этот болван настолько глуп, что
тратится на девочек, а они…
— Вот он! — сказала Сильвия.
— Кристоф, — кликнул папаша Горио, — поднимись ко мне!
Кристоф последовал за Горио и вскоре сошел вниз.
— Ты куда? — спросила г-жа Воке слугу.
— По поручению господина Горио.
— А это что такое? — сказал Вотрен, вырывая из рук Кристофа письмо, на котором было
написано: Графине Анастази де Ресто. — Куда идешь? — спросил Вотрен, отдавая письмо
Кристофу.
— На Гельдерскую улицу. Мне велено отдать это письмо графине в собственные руки.
— А что это там внутри?! — сказал Вотрен, рассматривая письмо на свет. — Банковый
билет?.. Не то! — Он приоткрыл конверт. — Погашенный вексель! — воскликнул он. — Вот