Page 12 - Путешествие из Петербурга в Москву

Тинь-тинь… Едва у городских ворот услышали звон почтового колокольчика,
караульный офицер бежит уже к наместнику (то ли дело, как где все в порядке) и рапортует
ему, что вдали видна кибитка и слышен звон колокольчика. Не успел выговорить, как шасть
курьер в двери.
„Привез, ваше высокопревосходительство“.
„Очень кстати; (оборотясь к предстоящим): право, человек достойный, исправен и не
пьяница. Сколько уже лет по два раза в год ездит в Петербург; а в Москву сколько раз,
упомнить не могу. Секретарь, пиши представление. – За многочисленные его в посылках
труды и за точнейшее оных исправление удостоиваю его к повышению чином“.
В расходной книге у казначея записано: по предложению его высокопревосходительства
дано курьеру Н. Н., отправленному в С.-П. с наинужнейшими донесениями, прогонных денег
в оба пути на три лошади из экстраординарной суммы… Книга казначейская пошла на
ревизию, но устерсами не пахнет. – По представлению господина генерала и проч.
_приказали: _ быть сержанту Н. Н. прапорщиком.
– Вот, жена, – говорил мужской голос, – как добиваются в чины, а что мне прибыли, что
я служу беспорочно, не подамся вперед ни на палец. По указам велено за добропорядочную
службу награждать. Но царь жалует, а псарь не жалует. Так-то наш г. казначей; уже другой раз
по его представлению меня отсылают в уголовную палату. 30 Когда бы я с ним был заодно, то
бы было не житье, а масленица.
– И… полно, Клементьич, пустяки-то молоть. Знаешь ли, за что он тебя не любит? За то,
31
что ты промен берешь со всех, а с ним не делишься.
– Потише, Кузминична, потише; неравно кто подслушает. – Оба голоса умолкли, и я
опять заснул.
Поутру узнал я, что в одной избе со мною ночевал присяжный с женою, которые до света
отправились в Новгород.
Между тем как в моей повозке запрягали лошадей, приехала еще кибитка, тройкою
запряженная. Из нее вышел человек, закутанный в большую япанчу, 32 и шляпа с
распущенными полями, глубоко надетая, препятствовала мне видеть его лицо. Он требовал
лошадей без подорожной; и как многие повозчики, окружив его, с ним торговались, то он, не
дожидаясь конца их торга, сказал одному из них с нетерпением:
– Запрягай поскорей, я дам по четыре копейки на версту.
Ямщик побежал за лошадьми. Другие, видя, что договариваться уже было не о чем, все
от него отошли.
Я находился от него не далее как в пяти саженях. Он, подошед ко мне и не снимая
шляпы, сказал:
– Милостивый государь, снабдите чем ни есть человека несчастного.
Меня сие удивило чрезмерно, и я не мог вытерпеть, чтоб ему не сказать, что я удивляюсь
просьбе его о вспоможении, когда он не хотел торговаться о прогонах и давал против других
вдвое.
– Я вижу, – сказал он мне, – что в жизнь вашу поперечного вам ничего не встречалося.
Столь твердый ответ мне очень понравился, и я, не медля ни мало, вынув из кошелька…
– Не осудите, – сказал, – более теперь вам служить не могу, но если доедем до места, то,
может быть, сделаю что-нибудь больше. – Намерение мое при сем было то, чтобы сделать его
чистосердечным; я и не ошибся.
– Я вижу, – сказал он мне, – что вы имеете еще чувствительность, что обращение света и

30 Отсылать в уголовную палату – отдавать под суд за уголовное преступление.

31 Промен – плата, взимавшаяся при обмене одних денег на другие, например – ассигнаций на серебро.

32 Япанча (епанча) – широкий долгополый плащ.