Page 318 - О чем шелестит бамбук

«Конечно», – кивает в ответ Айна и показывает Фучи
ритуальный шаманский нож с лезвием из черного вулка-
нического стекла. Айна сама его сделала много лет назад
и носит на поясе в ножнах, таких маленьких, что никто
не обращает внимания. Фучи одобрительно улыбается и
отступает во тьму.
Нельзя удерживать Фучи на этой стороне.
Айна режет нити до самого рассвета… Как же их
много! По тем, что еще целы, утекает жизнь Изуми, и
Айна спешит.
Синхико больше не танцует, она с тревогой наблю-
дает за шаманкой. Поток тепла иссякает, и губы Син-
хико, опять холодеющие, нервно дрожат. На востоке
быстро светлеет горизонт. Пусть шаманка не успеет до
рассвета, пусть не успеет!
Айна бросает взгляд на сопку, над которой уже розо-
веет небо. Скорее, скорей! Еще десяток нитей, тягучих
и темных, полупрозрачных, как тень. Еще девять... Во-
семь… Семь… Шесть… Первый луч пробился меж елей
и прогоняет черноту из распадка. Три… Две… Чьи шаги
за спиной?

Со второго этажа спускается Вацлав и обнимает Айну,
крепко прижав ее локти к бокам, не давая двигаться.
– Привет! – говорит он. – Давай мириться…
Вацлав не видит ничего, кроме Айны.
Луч солнца упирается в верхнюю часть оконного на-
личника, соскальзывает на стекло.
Синхико смеется – негромко, расслабленно, победно.

Айна бьет Вацлава каблуком ботинка по голени, он
вскрикивает и разжимает руки. Айна едва успевает схватить
последнюю нить, уже почти невидимую в утреннем свете…

316