Page 103 - Краеведческий бюллетень

но и, равно как помещенная выше песня молодой самоубий­
Я поднимаю левую руку, отираю горькие слезы... цы, обработанных литературно (правда, с самыми незначите­

Послушай, дорогая матушка, когда я умру,— льными изменениями: чтобы не слишком далеко отойти от

пой и рассказывай обо мне, безыскусного и трогательного, несмотря на примитивность,

ставя меня в пример всем детишкам и оригинала) любезной пани С. Д ., которой я, пользуясь слу­

подрастающим девочкам. чаем, выражаю искреннюю признательность за проделанную

Я так не хочу идти в ту болотную воду, ею работу.

Хоть думаю о ней постоянно, когда выхожу из дома Мои матушка, мои тятеньки*

или в него возвращаюсь. «Убей меня», — говорили мне, на меня озлясь.

Как горько мне жить! Но дорога жизни моей уже Ах, долюшка моя разнесчастная!

перегорожена! Мои думы уж наполовину о загробной жизни,

Буду бродить я возле озер, жаб ища для О, бесталанная я!

своего пропитания. Ты уехал в Манчжурию,—

Шаги мои отдаваться будут, подобно грохоту грома. А я должна покончить с собой.

Вместо рыб, как все люди живые, я буду ловить Ах, долюшка моя разнесчастная!

жаб противных Взамен тела моего—

И, вечно голодная, буду кормиться ими, не наедаясь. Возьми себе эти большие серьги, что

Обречена я вечно блуждать по болотам, висят над моей постелью...

вечно блуждать неприкаянно, Возьми их себе на память, и вспоминай обо мне, и жалей...

Лишившись и рук и ног!* Ах, бесталанная я!

Ий ее-госко! (ох, еэ-ей!) Медные колечки, украшавшие подол моего платья,

Возьми, вместо меня, себе на память.
Старушка, наконец, закончила свою печальную песню и,

под ее воздействием, погрузилась в глубокую задумчивость. Я уж больше никогда нс буду держать в руках
своих дужку ведра
Присутствующие тоже были весьма взволнованы и растрога­
ны услышанным и не смели прервать затянувшегося молча­ из коры березовой:
Повешусь, несчастная!
ния. Вдруг вдалеке послышался какой-то слабый крик, види­ Никогда уж больше мои руки не ухватятся за те ремнй,
мо, птичий. Тут окружавшая меня толпа задвигалась, задра­
Которыми я своих собак привязывала...
ла вверх головы, все напрягли слух, и через некоторое время И не ляжет никогда больше на мои плечи коромысло...
я услышал отчетливые, хотя и произнесенные тихим шепотом,

слова одного из подростков: «Слушайте! Это же кричит та Ты уехал в Манчжурию,—а я покончу с собою!

самая женщина!». Там, где мы вместе с тобою бродили,—
теперь настанут дни скорби, дни песен прощальных.
Странно, но когда мне самому во время своих наездов на

Сахалин и блужданий по его дремучим лесам доводилось Я пошла к нашему маленькому колодцу,

услышать какой-нибудь далекий и неопределенный крик, я Который мы вместе выкопали с тобой когда-то,

неизменно вспоминал бытующее среди гиляков объяснение: Зачерпнула черпаком водицы, поднесла к губам,—

таким образом выражается загробный протест несчастных А попить не смогла: вся вода, как есть,

самоубийц против своей страдальческой участи в период их мимо рта повылилась.

краткого пребывания в земной юдоли.
В своем чреве я ношу твое дитятко, и стыжусь этого!

Теперь я приведу в качестве образчиков гиляцкой поэзии Ах, бесталанная я!

еще несколько лирических песен, переведенных мною дослов-

* У гиляков ребенок называет братьев своего отца «отцами», а сестер
* По поверьям гиляков, вследствие питания жабами самоубийца посте­ матери — «матерями».

пенно лишается рук и ног.

- 101 -
- 100 -