Page 150 - Краеведческий бюллетень

нивхов и юкагиров, нивхского, негидальского и энецкого, нивхского и сель­
купского, нивхского и кетского, нивхского и эскимосского, нивхского и
корейского, просто древними контактами уже невозможно.
А.М. Певнов25 насчитал 264 нивхско-тунгусо-маньчжурских паралле­
ли, из которых примерно 9% он относит к заимствованиям из нивхского в
тунгусо-маньчжурские языки. Из 40 названий растений, записанных у
ороков, мы предварительно чуть более 10% (четыре-пять видов) отнесли
к заимствованию из нивхского. 11евнов написал: “Странные факты наблю­
даются в орокском языке: на фоне легко заимствуемой лексики, напри­
мер, названий морских рыб, резким контрастом является заимствование
нивхских слов, означающих “яйцо”, “звезда”, и даже, вроде бы, “луна”.
Необычность состоит в том, что все три слова относятся к так называе­
мой базисной лексике, обладающей высокой степенью устойчивости”.
Не знаю, как на счет луны (каким источником пользовался ученый),
но в наших записях луна - бе (в сравнительном словаре - бее, у удэ - бя),
а по-нивхски-п и н " . То есть здесь совпадений не прослеживается.
По поводу названия яйца. Нивхское слово -н 'о й е к , в сравнительном
словаре н"ойок"к"о - яйцо по-орокски, мы с ребятами в с. Вал записали:
мояко, моекко, оика, яйца утки - чайба, мало яи ц - оика, оико, мало - ои,
ое. Даже учитывая фонетическую безграмотность нашей записи, выхо­
дит, обозначение опорного слова звучит как и у нивхов.
У нивхов звезда - уньг' р, ун"а - светлячок, в записях же звезда -
уневере,унигаре, звезды - ану. Получается, действительно, ороки назвали
нам терминологию, которую можно сравнить с нивхской. Это как будто
противоречит сделанному выше выводу по растительной тематике, что
ороки сравнительно недавно стали контактировать с нивхами. Может быть,
часть орокских родов имеет местные субстратные вливания палеоазиатс­
кого (а не последнее трехсотлетнее соседство) характера? Но самое инте­
ресное выяснилось, что вновь находятся параллели на севере-востоке
Азии. Звезда - эн"эр (у коряков паланских), ан"ар (у коряков алюторс­
ких), эн"эр (чукотский), эн"эр (эскимосский), сравните с н"эззэчх(у але­
утов) и, наконец, несходное оосикта (эвенкийский язык).
Две, три тысячи лет достаточно назвать, предлагая возраст соприкоснове­
ний, когда люди на Чукотке, Камчатке и Сахалине ориентировались по свету
звезды - энэр, а другие в Сибири по звезде оосикта! Точнее, два-одно тыся­
челетие до нашей эры. Но это уже точно каменный век, ибо предки нивхов
тогда называли камень - пах, а через Охотское море такие же оседлые рыбо­
ловы-ительмены держали в руках камень - ва. Это время интенсивного
влияния археологических культур Нижнего Амура на токаревскую культуру
25 Певнов А.М. Нивхский и тунгусо-маньчжурский языки: проблемы контактов //
Б.О. Пилсудский - исследователь народов Сахалина. - Южно-Сахалинск, 1991. - С. 29.
148
североохотских стоянок, это период появления железа на этом береговом
участке. И в этих базисных словах пах, вач кроется ответ на все последующие
вопросы, в том числе почему в Амурском регионе сегодня никто кроме
нивхов не называет железо выть, в' am, а ваг.д у них - строгать, вапд - резать
поперек. Становится понятным, почему на северо-востоке похожими слова­
ми называют ножи, в том числе и из камня. Здесь же ответ, почему в тунгусо-
маньчжурских языках ваа - убить. И это уже другой рассказ.
Случайности в этих совпадениях пет. Мы могли бы привести много
примеров этому, но не пора ли ограничиться. Например, мык" - вода
(эскимосско-алеутские), му —у всех тунгусо-маньчжуров, включая и оро­
ков. Даже у айнов ма плавать. На - земля практически во всех тунгусо-
маньчжурских языках Приамурья и Приморья (кроме эвенков и эвенов),
ну на - земля в эскимосском языке.
Следует согласиться с выводом А.В. Смоляк о фиксации через назва­
ния в языках тунгусоязычных народов Нижнего Амура и Сахалина абори­
генного не нивхского субстрата. Этот местный этнический субстрат она
относит к дотунгусскому населению региона, и проявляется он у совре­
менных народностей, говоривших как на тунгусо-маньчжурском, так и на
нивхском языках26. Наличие среди орокских терминов растений не менее
трех-четырех субстратных основ предполагает сложное и неоднородное
формирование культуры этого народа. Древний пласт культуры дотун-
гусского населения этого региона, говорившего на нескольких разных
палеоазиатских языках, включая и нивхский, можно соотнести с культура­
ми 1-11 тыс. до н. э. И прежде всего с польцевской палеоазиатской культу­
рой. Можно предположить парадоксальную мысль, что значительный
процент эвенкийских терминов, обнаруженных у местных жителей При­
морья, Нижнего Амура и севера Сахалина, объясняется не проникнове­
нием в устье Амура последнего по времени тунгусского клина, а, наобо­
рот, продвижением субстратного не тунгусоязычного населения с Ниж­
него Амура вверх по Амуру, в сторону Забайкалья и на северо-восток
Азии по побережью Охотского моря в III—I тыс. до н. э.
I
Конечно, проблему генезиса ороков и нивхов, сидя у камина, перечиты­
вая дневниковые сборы и обложившись словарями, не решишь. Необходим
комплексный подход. Но, к сожалению, кет такой организующей силы, уме­
ющей объединить разных людей, специалистов и поставить жесткие рамки,
четкую цель, обеспечив ресурсами. Не поздно ли думать об этом, когда ушли
из жизни носители мудрости орокской и угасает еще один язык группки из
289 человек, затеряной среди миллиардного населения планеты? Где-то на
уходящей под море шельфовой зоне погаснет очередной поминальный ко­
стер, который мог бы как связывающее звено ответить на загадки Дальнего
16 Смоляк А.В. Традиционное хозяйство и материальная культура народов Нижнего
Амура и Сахалина. - М., 1984. - С. 227, 229.
149