Page 152 - И жили люди на краю

149
суждено погибнуть. На худой конец и Ромашов этого хочет. Но
знает же, знает: убьют его – придёт горе лишь к матери, жене да
сыновьям. Ну, кое-кто из друзей пожалеет, и всё. Каждый тут
пылинка в хаосе бури.
– Приготовиться! – сказал Ромашов.
Через минуту все молча двинулись; шли тихо, бесшумно,
словно на цыпочках. Взвод Тимофеева первым перешёл просеку
и рассыпался по кустам, готовый прикрыть огнём остальных
бойцов роты, если их обнаружат японцы. Солдаты сперва
пересекали границу маленькими группами, затем рванулись
гурьбой: у кого-то под ногой звонко треснула ветка, у кого-то
чавкнула грязь; испуганно ухнула сова; должен был бы хлопнуть
выстрел нам ударить злая пулемётная очередь, но японские
пограничники, похоже, ушли отсюда.
– Ваши, что ли, проход очистили? – спросил Ромашов
Митяева.
– Не знаю, – просто ответил сержант. – Я же с вами был.
Левее берите, тут где-то тропа.
«Какая к чёрту тропа? – подумал командир роты, идя
напрямую. – Ничего не видно. Не растерять бы людей в темноте.
Еще хуже – в западню попасть. Не могли же они не заметить нас?
Значит, пропускают. Идите, мол. Ждём».
Справа, километрах в двух, вспыхнула винтовочная
перестрелка; в неё вмешались пулемёты с минометами. Бой был
коротким, слепым, и вновь восстановилась тишина: то ли наши
отступили, то ли вперёд прошли.
«Пожалуй, прошли, – размышлял Ромашов. – А это хорошо,
где-то сбоку свои».
Рота всё дальше вклинивалась в чужую территорию.
Густой, захламлённый валежником лес порой внезапно
обрывался – солдаты оказывались на болотистом с мелким
кустарничком пространстве. Вот где можно всех перекосить! Но