Page 20 - И жили люди на краю

17
ему ничего не стоит назвать тебя другом, а через минуту за глаза
жестоко охаять. Да и нож всадить может.
– Вот закончим все дела, тогда и пойдём, – твердо сказал
Иван, вставая. – Интересно в тех местах побывать. Сиди. Я
сейчас... – он скоро принёс две маленькие молочно-серого цвета
капсулы, протянул гостю. – Спрячь надежно.
Гость энергично прошёл на кухню к лавке, на которой
лежали горбушины, нанизанные через жабры на толстый ивовый
прут, открыл рот у одной и коротким чёрным пальцем сунул ей в
горло капсулу; то же самое проделал со второй капсулой и,
довольный, как ребёнок, произнёс:
– Скушали.
– Молодец! – похвалил Иван. – Да, где ты по-русски
научился говорить?
– А русские везде.
– Как, неужели и там живут? – изумился Иван; это у него
получилось правдоподобно. – Ты видал их?
– Мимо ходил, – глаза гостя совсем сузились, пристально
разглядывая хозяина дома. – Знакомый у тебя есть?
– Откуда? За длинной деньгой я заехал сюда из Сибири.
Слыхал про Сибирь?.. Правильно, большая. А старик, значит, не
врал. Я тут как-то со стариком пиво пил, болтали о том о сём, и он
возьми и скажи: на юге острова бывал. Да-а-авно, перед той
войной ещё. Ладно, прощай! И нигде больше не сворачивай.
Уяснил?
Туземец согласно кивнул, но, кажется, что-то сдерживало
его переступить через порог.
– Доложишь, да? – спросил и тонко сжал губы.
– Плохо ты обо мне подумал.
Гость потоптался, глядя себе под ноги, и хлюпнул носом,
готовый заплакать.
– Я в стойбище жил. Однако сильно обидели. Всё помню.