Page 382 - И жили люди на краю

379
Следовательно, на высшем уровне пришли к какому-то
согласию; секретарю обкома да генералам кое-что известно,
остальные – когда-нибудь узнают. Игнат Игнатьевич полулёг,
уставясь на небо, и неожиданно ощутил, что взгляд его тянется
всё дальше и дальше, в неимоверно глубокий космос; в какое-то
мгновение почудилось, что на него дохнуло оттуда холодящей
чистотой, и сразу душа стала как у ребёнка: вот лежит он, ничего
не зная о мире и живущих в нём людях, и ему легко и приятно.
И вздрогнул: «Неужели Петька в чём-то прав? – И тут же
отверг: – Нет, какая у него может быть правда? Откуда? Нам не
известно о решении союзников, а ему и подавно. Но что-то
значительное, возможно, решающее всё-таки произошло, и оно
вынудило императора приказать своей армии сложить оружие...
Тогда непонятно: почему после этого мы пошли на штурм
укрепрайона, портов? Что, не могли остановить заведённую
машину, отменить намеченные планы?..»
Рассудил так Игнат Игнатьевич и – жутко сделалось. Ни с
кем такими мыслями не поделится. Ни с кем. Никогда! Лишь сам
с собою. Лишь сам... Чёрт возьми, что же это было? Зачем
погибли люди? И наши, и те...
Неужели нам нужно было взять юг только кровью...
кровью...
Он обхватил голову, не зная что ему теперь делать. И встал.
И машинально помог подняться Гурею. И в эту минуту откуда-то
сверху сопки хлестнул пулемёт.
Вблизи солдат пули выбили из дороги комья земли;
солдаты мигом бросились за бугор, в кусты.
И тогда пули пронзили стариков. Гурей протяжно вздохнул,
закрывая глаза. Игнат Игнатьевич вскрикнул, и у него свело
челюсти. Цепляясь друг за друга, упали они в траву.
А пулемёт продолжал строчить, стегая очередями берег и
волны. Солдаты прокрались к доту с тыла и швырнули внутрь его