Page 576 - И жили люди на краю

573
Онемело следил Яша, как рабочие вилами выдёргивали из драги
анфельцию; вместе с водорослями падали в кунгас ракушки,
трепанги, мелкие крабы, морские ежи и звезды
– Здорово, да? – весело сказал Иван
– Вы всё погубите. Всё, – проговорил Яша дрогнувшим
голосом. – Вы несёте смерть!
– Это ты брось! Не болтай такое. Опасная демагогия.
Иди-ка в бригаду работать. Зарплату будешь получать. Это
лучше, чем жить тем, что поймаешь.
Жить Яше на самом деле стало трудно: иены – мертвы, как
нарисованные камбалы, а рубли были, да уплыли, словно
вёрткие, скользкие налимы. Надо, конечно, работать. Но тут, на
добыче анфельции, он не сможет. Одно слово «драга» скребёт
душу, и глаза слезятся, видя, как дико вытаскивают из лагуны
водоросли.
Яша приехал к Тимофею. Высказал ему свою боль. А у
Тимофея душа, как сквозная рана: совсем измучила его любовь к
дурной девчонке Морьке, которая гуляет то с одним, то с другим
офицером. Тимофей уже хотел уйти с завода, чтоб не видеть её,
но директор не отпускает, говорит, что нет замены, необходим.
– У нас вербовщик тут ходит, – сказал Тимофей. – На
остров Кайхето группу собирает. Но мне вот не удастся.
– А меня возьмёт? – спросил Яша. – Мне бы тоже
куда-нибудь далеко.
– Пойдём к нему, поговорим.
Яшу взяли; съездив домой и предупредив Нину и Ивана,
что до осени будет на заработках, вернулся к Тимофею
– проболтали всю ночь, а днём сел в поезд. Среди ехавших на
островок он оказался самым молодым. Все мужики были
весёлыми, много шутили, рассказывали всякие интересные
истории про войну и женщин. Ощущалось, что довольны:
началась у них иная, несравнимая с прежней жизнь, и верят, что