Page 104 - Возле моря

глубины, рывок.
«Надо испытать удовольствие – подумал он. – И опять же...
заработок».
Сабито на днях сказал ему, что в прошлое лето один про-
мысловик не бросал треску в котлы, а высушивал. Более тысячи
штук завялил, и у него охотно и за приличную цену купили её.
Карикумбе подошел с потухшей трубкой во рту.
– Скажи ему, Моритики, чего я хочу, – попросил Инно-
кентий. Выслушав японца, Карикумбе молчал. Как будто не по-
нял.
Глаза его были безучастно-грустными.
– Мой дом знаешь, да? – сказал Иннокентий. – Я там жить
буду. Скоро. И мы с тобой станем ловить... тара. Треску. С лодки.
Бото, – он сделал паузу и произнёс по-японски: – Уми-га одаяка
1
дэс* .
Оба – и Моритики, и Карикумбе – с удивлением остановили
взгляды на Дымове.
– Да, да, я учу язык помаленьку. Трудно очень.
Моритики снова заговорил с айну. Тот по-прежнему молчал –
думал, но непонятно, о чём: то ли не хотел ловить треску вместе с рус-
ским, однако не решался признаться в этом, чтоб не обидеть большого
хозяина, то ли не против был показать, как нужно ловить её, да желал
услышать, что будет иметь за это, то ли в чём-то нуждался, чтобы от-
правиться на рыбалку.
Вдруг он развернулся и пошёл к костру. Иннокентий недоуменно
посмотрел на синдо, но тот, похоже, был обескуражен поведением ий-
ну.
Карикумбе у костра раскурил трубку и вернулся. Произнёс с до-
стоинством, что он научит большого хозяина ловить треску ярусом.
– Пусть ярусом. Посмотрю, – согласился Иннокентий. – Но я на
поддёву попробую. На поддёву, говорят, интересно.
Он протянул Карикумбе рубль.
– На! Готовься. Афанасий потом найдёт тебя и скажет, когда
приплыть.

1 Уми-га одаяка дэс – спокойное море.
102