Page 149 - Возле моря

него есть сын!
После рождения Егорки Дымов всё больше размышлял о
том, что этот дом оставит Афанасию и Гране. Он, Иннокентий,
станет приезжать сюда только весной да летом на какое-то время.
Во Владивостоке же приобретёт новую красивую усадьбу, а в
тихом местечке под Токио купит что-то вроде дачи.
Здесь он едва перенёс зиму. Вторую – навряд ли сможет.
Здесь и весна часто раздражает: лишь за сезон добычи морской
капусты тридцать дней – дождливых и пятьдесят – туманных. И
так из года в год.
Однако благо ему, что постоянно встречается с людьми
своего круга, выезжает на промыслы, занимается расчётами,
сделками, писанием бумаг. В полной занятости пролетают иные
дни. Но что скрывать: остывает в нём романтизм, и здравомыс-
лящий взгляд видит, что это действительно суровая, отсталая
земля. И нет на ней никаких условий, чтобы интересно жить. И
он уже испытал приступы уныния.
Какой же затерянной в этом мире может чувствовать себя
Даша? Ведь у неё одна услада – книги; читает и читает и от
случая к случаю общается с Варварой Трофимовной. Это так
мало.
А к осени Корнелины покинут остров. Не только Варвару
Трофимовну, теперь и Ивана Софроновича тянет в родные места;
все свои промыслы продаст – считает, что нажитого капитала
хватит им с женою до скончания дней, и детям кое-что останется.
Но там хоть полюбоваться, как колосится пшеница и созревают
яблоки, там и скрип журавля над колодцем, и стадо коров, пы-
лящее по улице, и пение баб в поле, и налетевшая гроза – всё
мило.
Но нет, совсем-то эту необжитую землю Иннокентий оха-
ивать не намерен. Несправедливо. И в нём ещё не утолено
стремление узнавать на ней новое, и не со стороны, сидя на коне.
Приехав к корейцам, он сразу подошёл к лодке, от которой
носили мокрые, нежно зеленевшие водоросли, и попросил ста-
рика взять его с собою – на одну ходку.
Старик с тёмно-коричневым морщинистым лицом по-

147