Page 151 - Возле моря

рева, – они были вставлены в желоба и примотаны тонкой, ви-
димо, тоже прочной бичёвкой, сказал, что ими захватывают
внизу капусту, поворачивают вот так и отрывают.
Орудие это Иннокентию представилось своеобразными
вилами; воду он ими проколол глубоко, ощутил, как прикоснулся
ко дну, видел ленты морской капусты, но ни одну не мог под-
цепить под низ – шест непослушно отклонялся то влево, то
вправо.
Старик закурил цигарку и следил за белыми руками Ды-
мова. Может, думал: вот, мол, господину нечем заняться, а мо-
жет, понимал, что тому захотелось узнать, как вылавливают ка-
пусту, и пробует сам, не стесняясь своего неумения.
«Не сломать бы эти вилы», – подумал Иннокентий и по-
чувствовал, что захватил водоросль, правда, где-то посередине,
но тащит, тащит. Ох и длиннющая! В лодку, голубушка!
Старик одобрительно закачал головой, как бы поздравляя
хозяина с победой.
Иннокентий получил удовольствие, и не оттого, что вытя-
нул обрывок капусты и вместе с ним необычные, немного соло-
новатые запахи, а от чистого холодка, веющего со льдин и всего
водного раздолья, от стылой и чёткой красоты сопок, на лесистых
боках которых ещё белел снег, от сумрачных скал и острых ке-
куров, от птиц, несуетных, некрикливых – они безбоязненно
плавали рядом, словно давая уразуметь людям: место это не ва-
ше, а наше.
На берегу Иннокентий отблагодарил старика полтиной за
«оказанную любезность» и оглядел балаган, где уже большие
пачки сухой морской капусты рабочие складывали в зароды.
На пути домой он увидел на отмели кита, ещё живого, вяло
шевелящего хвостом.
Подъехал к нему; было такое впечатление, что морское
чудище, продвинувшись к самой земле, зазевалось, и вода отлила
из-под него; осталось оно на песке, громоздкое, не способное
развернуться головой к морю.
Иннокентий уже интересовался китами и, осматривая об-
сыхающего, обречённого на гибель, решил, что это – японский.

149