Page 16 - Возле моря

сжечь или довести до безумного страха, до того разрушить его
волю, что он, жалкий, дрожащий за свою ещё не опалённую
шкуру, расскажет им всё, что знает?
Ночью Ефима Матвеевича разбудил шум. Спросонок он
подумал, что негодяи вернулись, и противный холодок скользнул
по телу. Но услышал стукотню частых дождевых капель о кры-
шу, штормовой рокот волн. Накинул на плечи куртку и вышел из
домика.
Тучи неслись низко, чёрно. Дождь летел косо, с юга – ви-
димо, наваливался тайфун. Ну и хорошо. В непогоду они не по-
явятся.
Постой. А сколько тот бородатенький аквалангист пробыл
под водою? Минут двадцать, ну, допустим, сорок. Всё равно за
такой срок отсюда до мыса и назад, даже напрямую, не успел бы
обернуться, а он наверняка отклонялся.
Значит, ему попались ежи на небольшой полянке на пути к
мысу. Именно на полянке, и не больше. От такой находки, из-
вините, не разбогатеешь. Это обычное, не имеющее промысло-
вого значение обитание морских ежей. Зря обрадовался аква-
лангист. Обманул своего босса.
Ефим Матвеевич в прошлые времена доходил до мыса за
час, а затем плыл к нему через горловину лагуны. Нет, не кружил
аквалангист над подводным пологим склоном, не спускался в ту
дыру. Завалена она, и на камнях загустели водоросли. Не колы-
шат их ни прибойные волны, ни течение. Затишье там, а следо-
вательно, вход в ларец закрыт навсегда.
Сырая прохлада, а особенно уверенность в том, что аква-
лангист даже не достиг мыса, немного освежили Ефима Матве-
евича.
Но учёный чувствовал, что они обязательно приедут.
Он их ждал...

* * *

В этот день они не прибыли. И когда потянуло приливом,
Ефим Матвеевич сварил на костре уху, поел и удобно устроился

14