Page 190 - Возле моря
P. 190

конторский люд, только директор – на своём месте. Два окна его
          кабинета на втором этаже светились жёлто. И так каждый вечер
          часов  до  двенадцати;  все  знают,  что  он  там  ничего  не  делает,
          скучает,  если  один,  а  если  заходит  главбух,  то  они  играют  в
          шахматы.  Главбух,  говорят,  коли  продует  три  партии  подряд,
          распсихуется, схватит пальто и шапку – и домой. Директор же не
          может  уйти  –  вдруг  позвонят?  Странные  у  них  порядки  –  всё
          начальство  не  уходит  до  полуночи:  небольшое,  как  директор,
          ждёт звонка от крупного местного, а крупное – от более крупного
          из Хабаровска, а то – от самого высокого оттуда, из центра. И о
          чём, спрашивается, обязательно говорить по вечерам? Хотя это
          здесь темно, а в центре вроде день начался.
               Впрочем, от их странной привычки ему, Ульяну Сысоевичу
          Буланову, есть прямая выгода – веселее дежурить.
               Ульян  Сысоевич  немного  прошёл  по  территории  –  посе-
          редине  она  очищена  от  снега,  к  цехам  и  складам  протоптаны
          широкие дорожки, а у заборов – сугробы. A-а, никто не полезет.
          Что тут воровать? Рулоны бумаги, что ль?
               Войдя  в  сторожку,  он  достал  из  сумки  пять  потрошёных
          наважин и четвертушку чёрствого хлеба; рыбу положил на стол
          рядом с примусом. Покачал насосиком, чтобы керосин поднялся
          вверх, к горелке, приблизил к ней зажжённую спичку, и вспых-
          нуло пламя – кружком, как будто алый цветок. Сковороду, всю в
          нагаре, закопчённую, смазал чуток малым осколком маргарина,
          уложил на неё рыбу и сел на скамейку у окна; сворачивая ци-
          гарку,  прислушивался  к  боли  в  колене  –  его  точно  сдавили
          крепкие пальцы, но вот разжали, и под чашечкой полегчало, как
          бы опустев, и тут же под неё словно иглу всадили.
               «Опять заметёт, – убеждённо подумал Ульян Сысоевич. –
          Пора  такая,  –  посмотрел  на  стенные  часы  с  гирями,  погладил
          колено.  –  Давненько  же  это  было.  Всеми  уж  забылось,  а  оно
          помнит».
               Ульян возвращался с охоты; в новом кожаном ягдташе ле-
          жали  три  рябчика  и  куропатка.  Идти  по  обмякшему,  тающему
          снегу было неудобно – часто проваливались ноги, тяжелели от
          сырости унты, и он свернул по склону сопки на берег, прямо к


                                          188
   185   186   187   188   189   190   191   192   193   194   195