Page 186 - Возле моря

Бывшие ополченцы загоготали:
– Ты гля, каков у нас родич! Разодет-то яко! Не то што мы
— в дерьме...
– И упитан. Знамо, не похлёбку хлебает.
– Верно. И одет, и сыт, потому что всю жизнь работаю, –
сдержанно проговорил Афанасий. – И потому болтать с вами не
намерен. Повторяю: чего хотите?
Мужики еще немного пошумели, а затем заросший, всё так
же зажмуривая правый глаз, изложил требования: во-первых, они
решили высадиться во Владивостоке, а их, похоже, не туда везут;
во-вторых, в трюме душно, уже нечем дышать – их надо выво-
дить на прогулки; в-третьих, им дают тёплую, с тухлятиной воду,
у шестерых мужиков понос, – нужна свежая, холодная вода. И
лекарства.
Афанасий пересказал офицеру требования мужиков.
Ни на лице, ни в глазах лейтенанта не отразилось никаких
чувств. Помолчав, он ответил ровно, бесстрастно: иной воды нет,
пароход не может идти куда кому вздумается, – он идёт туда,
куда разрешили русские власти, прогулки же будут — выходите
по три человека на пять минут, но помните: преднамеренно злые
действия пресечёт оружие. Лекарства? Лекарства есть только у
экипажа, других в море не купить. Так что скоро приплывёте и
обратитесь к своим врачам.
Заросший глянул на Афанасия обоими глазами и произнёс
подмигнув:
– Поможешь!
– Не дури. Пора за ум взяться.
– Смотри, вумный, пожалеешь, когды за борт тебя...
Афанасий вернулся в каюту с испорченным настроением.
Опустился у стены на матрас, и в памяти возник мужик с колу-
ном: спрыгнув с кунгаса, шагнул навстречу...
– Чо они там бузят? – спросила Граня.
– Жалко их... Жизнь себе исковеркали, дурные, дикие, и как
их впускать в Россию? Не хочет она их принимать. Боится от них
новых бед...
Когда из серо-жидковатой расплывчатости тумана про-

184