Page 87 - II Кузнецовские чтения

армии. Там же он вступил в комсомол. Службу проходил в г. Тбилиси на курсах артвоентехников
запаса. В 1937 году его назначили старшиной курсов. После демобилизации из рядов РККА он вер-
нулся в Харьков. В декабре 1938 года Константин Захарович пришел в отдел кадров Харьковского
авиазавода № 135. Его приняли техником-конструктором в отдел капитального строительства. Там
он и познакомился с Шаповаловой Клавдией, кабинеты у них находились рядом. Со временем они
стали обмениваться мнениями по международной обстановке и по событиям в стране. В те годы не
с каждым человеком можно было откровенно говорить. В разговорах и спорах они лучше узнавали
друг друга.
Однажды холодным декабрьским вечером 1940 года Константин предложил Клаве проводить
её до трамвая. Придя к остановке, они не решились прервать беседу. Махнув рукой на трамвай, пошли
шесть километров до дома Клавдии.
В тот вечер их взаимная симпатия
вырвалась наружу. Они шли, не заме-
чая мороза, разговаривая и смеясь от
счастья. Целуясь у памятника Тарасу
Шевченко, они призвали его в свиде-
тели их вечной любви…
Прасковья Степановна, уз-
нав о том, что дочь привела в дом
сына дворника, была не в себе: «Учи-
ли мы тэбе, учили! А ты шо!». Но
Клавдия возразила, как отрезала:
«Нет, мама, этот парень мне на века».
В Константине её привлекала его не-
заурядная честность и открытость.
Вскоре молодые пригласили своих родственников и сыграли символическую свадьбу. Официально
они расписались в марте 1941 года (Илл. 5). Мирной, довоенной жизни судьба им отвела всего лишь
три месяца.
С началом Великой Отечественной войны Константин Захарович засобирался в военкомат,
но в армию его не взяли, поскольку он имел бронь. Мобилизовали его в октябре 1941 года, накануне
падения Харькова. Старшине Калашникову поручили вывести из города 250 мобилизованных харь-
ковчан. Пользуясь неразберихой, некоторые из них, похитив свои паспорта, вернулись в город. Мало
кто из тех вернувшихся пережил оккупацию.
Клавдию Назаровну в начале осени вместе с другими женщинами завода мобилизовали на
рытьё противотанковых рвов. Не раз их обстреливали немецкие летчики. Они пролетали столь низ-
ко, что были видны их смеющиеся лица. Когда немецкие танки прорвали фронт, женщины, побросав
чемоданы и лопаты, кинулись в обреченный город. Клавдия едва успела сесть на последний отходя-
щий поезд. В Харькове, оставленном советскими войсками, царила паника. Горожане растаскивали
остатки продуктов из магазинов и складов, многие взрывались на расставленных минах. Ещё было
время покинуть город, но Прасковья Степановна слегла больной (она часто болела). Не решилась
Клавдия оставить мать одну в таком состоянии. Будь, что будет, решила она, на всё воля Божия.
24 октября 1941 года войска 6 немецкой армии вошли в Харьков. Некоторые горожане выш-
ли с портретами Гитлера встречать «освободителей». Где они только взяли эти портреты, удивля-
лась Клавдия. «Новый порядок» бескомпромиссно заявил о себе комендантским часом и приказами,
грозившими за каждое нарушение расстрелом. Вскоре на балконах домов появились повешенные
участники сопротивления, члены ВКП(б) и лица, им сочувствующие. Ужас от происходившего па-
рализовывал сознание. Затем пришел черед лиц еврейской национальности. Им было приказано
явиться с вещами на пункты сбора. Клавдии запомнилась соседка – еврейка, мечтавшая открыть
свой хлебный магазин. Увы, вскоре она, как и тысячи её соплеменников, разделила участь жертв
холокоста. А ещё через какое-то время Харьков захлестнули облавы. Охотились на молодежь. Пой-
манных насильно отправляли в Германию на принудительные работы. Излюбленным местом облав
был городской рынок, где люди пытались что-либо продать за еду. Клавдия присмотрела на рынке

85