Page 110 - Сахалинские каторжанки

А там все такие обжоры: ходят, жуют хлеб с икрой да
маслом, ну на худой конец с маслом без икры, но зато обиль-
но посыпанный сахаром. И это… Играют в салки, жмурки,
городки, прыгают через скакалку или по квадратикам. Где
уж тут растолстеть! Нет, жирок у меня на пузе был, не без
того. Но это ж Сахалин, кто без жирка, тот зиму лютую не
переживет. Это сейчас зимы помягче стали, а в моем дет-
стве зимы, ух, какие были!
– Холода – не оправдание для обжорства! – возражала
стокилограммовая Валентина Николаевна. – Береги фигуру
смолоду.
– Но ты же вышла замуж!
– Я только после свадьбы начала толстеть.
– Но не бросил же тебя муж.
– Не бросил, но самой с таким весом неудобно, тяжко.
– Мам, не подменяй понятия, не перевешивай свои же-
ланья на подростка.
– Ну я ж тебя предостеречь хочу!
– Вогнала в комплексы, а потом чего-то хочет.
Я снова ухожу во двор, оставив мамку с ее ста кило-
граммами (при росте – метр пятьдесят семь) и в полном,
полном отчаянье:
– Как дальше жить?
Тетя Люся Бурганова, имея тот же рост и тот же вес, как
моя мать, точно знала ответ на вопрос, как похудеть:
– Надо рот заклеить скотчем и ходить.
Но как физически это выполнить, она не знала, ведь с
заклеенными скотчем ртами их точно бросят мужья!

Ай-люли, люли, люли,
Разжирели гули,
Не могут наш покинуть двор.
Какой позор, позор, позор!

Мое приданое
Отцовский сарай – это ларец-кладенец: там хранятся
инструменты всякие, горы уже ненужных книг по электри-
ке, запчасти, бутылки и чемоданы со всяким хламом. Встаю

108