Page 15 - Сахалинские каторжанки

со стягами и транспарантами выдвигалась с самого Вос-
тока, от шахтного комбината, и медленно шла к поселко-
вому совету, постепенно вбирая в себя все новые и новые
людские тела, стекающиеся со всех дворов. Семья Зубко-
вых тоже выдвигала своих представителей во всеобщего
шевелящегося монстра – Ивана Вавиловича и дочку Ин-
ночку. А происходило это так: празднично экипированный
Иван нервно курил во дворе, выглядывая на дороге родную
колонну, бурлящую шахтерами и детворой, а Валентина
Николаевна готовила к празднику дочку, гладила флажок
и связывала в узелок воздушные шары, которые предвари-
тельно надул ее муж.
Когда темное пятно колонны начинало наконец мель-
кать вдали, Иван мчался в дом за ребенком. Дитя водружа-
ли на горбушку отца, и они вливались в кумачово улыбаю-
щуюся массу. От шахты до поссовета 5 километров. Наш
дом как раз посередине. Так что 2,5 километра папка пер
меня на себе, а потом еще час-другой топтался на месте,
пока шли митинг с концертом. Я гордо восседала на своем
«коне-тяжеловозе» и махала флажком таким же молодым
наездникам, как и я. Это было самое счастливое время для
отдельно взятого человечка, маленького такого, не вовремя
хотящего <пи-пи>, <а-а> и пирожка от румяной уличной
продавщицы.
– Пап, а эти дядьки еще долго будут гавкать в ту штуку?
– В рупор, рыбка. Подожди, сейчас Николай Каргаполов
начнет выступать. Видишь, вон он стоит посреди шахтной
администрации.
– А ты тоже будешь гавкать в этот рупор?
– Не, я не буду. Дядя Коля – бригадир, ему и рупор в рот.
А я – нет.
– А кто ты?
– Я? Богатырь! Не видишь, что ли?
– Вижу. А кто такой богатырь?
– Это тот, кто и ухом не поведет, даже если Инна Ива-
новна на него накакает.
– Я уже большая.
– Ой ли? Ну тогда слезай, а то у богатыря сейчас горб
отвалится.

13