Page 51 - Сахалинские каторжанки

Любовь – понятие гипотетическое
Политические вопросы вдохновили меня на подвиги.
Начитавшись папкиных газет и кое-каких брошюр В.И. Ле-
нина, я стала бегать по двору и кричать:
– Контрреволюция! Контрреволюция! Контрреволю-
ция! – делая ярко выраженный акцент на двух буквах «рр».
Наконец мать, моющая окна и рамы, психанула и кинула
в дочь тряпку:
– Кончай орать, как оголтелая! Ты хоть знаешь, что оз-
начает это слово?
– Знаю! – завопила пичужка. – Это подрывники советской
власти, враги народа, беляки, меньшевики и левые эсеры!
У матери от такого шума разболелась голова, она закры-
ла окно.
– Обиделась, – подумала я, мне тотчас расхотелось за-
ниматься политикой. – Пусть батя в ней копается, а я поду-
маю о любви.
Но и о любви ей мечтать не хотелось. Не понимала она,
что такое настоящая взрослая любовь.
– Скучно, – вздохнула я и побрела на сопку.
А весна играла одуванчиками на зеленых коврах, про-
снувшимися пчелами и божьими коровками. Глядя на их
красные спинки с черными точками, мне вспомнилась ко-
лыбельная своей бабушки.
Божья коровка,
Улетай на небко!
Там на синем небке
Золотые ветки...
Ай и раз, и два, и три,
Моя деточка, усни.
– А ведь старая скоро умрет, а я ее недолюбила! – с ужа-
сом подумала внучка. – Побегу-ка я ее долюбливать.
Я кубарем скатилась с горки, и быстрые, резвые ножки
катком покатились к бабушкиной хатке. Карга уже сажала
семена в грядку, стоя на карачках. Любвеобильная внучка
хотела обнять роднульку, но не знала, как к ней подступить-
ся. Обнимать выставленный к ветру толстый зад показа-
лось мне не очень прилично. И покрутившись пару минут
рядом, решила просто задать вопрос:

49